В честь Лины Инверс

Том 3. Предназначение. Глава 9-11.

Глава 9

О предках

- Джессибель! - громко позвал вернувшийся из Саффрона отец Джеймса.

Джессибель не откликалась. И правильно. Она только что грязная и измученная вернулась домой и завалилась спать. Гилберт ничего не знал.

- Она сидит у себя, - ответил Гилберт, обитающий в гостиной и нигде более.

"Странно", - подумал мистер Морган, - "она же жаворонок, а тут спит до обеда!"

- Гилберт, мне кажется это странным, не больна ли она?

Гилберт было смутился, но, собравшись с силами, ответил:

- Хозяин, вчера она сильно устала и не стоит искать какого-то скрытого смысла!

- Дорогая, иди к себе, я к Джессибель и приду! - сказал хозяин жене и остался наедине с Гилбертом.

- Я думаю, не надо ее будить! - повторил Гилберт.

Хозяин искоса посмотрел на Гилберта. Как не любил Гилберт этот взгляд, который поедал его как будто изнутри. Последний раз хозяин так смотрел на него, когда Джеймс сбежал из дома пять лет назад.

- Я ничего не скрываю, ничего не случилось, хозяин! - начал говорить Гилберт скороговоркой.

- У меня для Джессибель отличные новости! Иди, разбуди ее, я буду ждать в кабинете, - сказал хозяин и решительно направился к кабинету.

"Нет, только не это! - взорвалось в голове у Гилберта, - Джессибель велела никого не пускать туда! Там же она сказала, погром. Но и нельзя запретить хозяину туда идти, но и нельзя разрешить. Делай же что-нибудь, Гилберт, а то уволят на тридцатом году службы!"

- Мистер Морган! - окликнул Гилберт хозяина, - А может, вы сами поднимитесь к ней и скажете. Долго ведь придется томиться в кабинете в ожидании.

- Дело касается игры на бирже, Гилберт, - ответил хозяин, - мы должны обсудить это в кабинете, а не tet-a-tet. Я жду.

"Нет! Только не это!!!" - пронеслось в голове у Гилберта, и он своей широкой спиной закрыл доступ хозяину к двери в кабинет.

- Что вы натворили в кабинете? - психанул хозяин и, оттолкнув Гилберта, вставил ключ.

- Ничего особенного, - сказал Гилберт, - просто Джессибель велела...

Но хозяин его не очень слушал, он уже вошел в кабинет.

"Харакири, камикадзе, больше выхода нет!" - подумал Гилберт, когда услышал шокированный голос хозяина:

- И это значит "ничего"?

Он следом за хозяином зашел в кабинет и понял, почему Джессибель запретила заходить сюда. Хозяин был в остолбенении: его кабинет был местом побоища? На полу валялись окровавленная плетка, пара пустых пакетов из-под сока, куча книг, грязная синяя куртка, а весь этот беспорядок венчала разбитая реликвия.

- Моя драгоценность?! - воскликнул хозяин и взял с полу сломанную на несколько частей фигурку, - Что тут было? - грозно спросил он Гилберта.

- Поверьте мне, хозяин, но я не знаю, это Джессибель здесь вчера закрылась.

- Не поверю, что ты ничего не слышал хотя бы!

- Она отпустила всю прислугу вечером отдохнуть, а когда мы вернулись, она пришла под утро домой промокшая, без босоножек, под ливень, бедняжка, попала и велела никого не пускать сюда... - оправдывался Гилберт.

Хозяин наклонился и сложил по частям разбитую фарфоровую фигурку. Это был молодой парень, очень похожий на Джеймса в рубашке, подвязанной поясом и штанах, которые носили несколько веков назад, а в руках у парня был меч, словно у "Оскара".

- Гилберт, это один из наших далеких предков. Он погиб в какой-то страшной схватке с покемонами еще молодым и перед смертью оставил своему маленькому сыну вот эту статуэтку, которую сделали, когда он принял наследство от отца. Его, как и моего сына-балбеса звали Джеймс. Это был достойный человек, сильный и добрый, но отец его женил на какой-то нехорошей девушке, он ее после смерти отца посадил в тюрьму, за то, что она его била, и женился на простой пастушке, да-да, которая Милтанков пасла... Так вот, он был при смерти, и он оставил статуэтку своему сыну и сказал: "Храни мое сердце и передавай его из поколения в поколение, а если суждено будет разбиться моему сердцу, то..." Знаешь, Гилберт, он не договорил. Он лишь сказал вскоре в бреду, что вернется в наш род через 13 поколений и... умер.

- А сколько поколений сменилось с тех пор? - с любопытством спросил Гилберт.

- Знаешь, стыдно, но мы сбились, 12, 14, а может, кто-то из нас и есть тринадцатый... Умирая, Джеймс сказал, что лишит нас могущества, если мы повторим былые ошибки...

- Это звучит как приговор, хозяин, я уже начинаю бояться парня из тринадцатого поколения! Слава Богу, он не знает или знать не будет, кем он был в одной из прошлых жизней.

- Да, - заметил хозяин, - так оно и есть. Джим стал волновать меня еще больше после того, как я вспомнил в деталях старую легенду! Джим уже никогда не примет наследство! Могущество нашего рода умрет со мной! Гилберт, найди нашу родословную и успокой меня, ведь время еще не пришло, ведь Джимми - не воплощение могучего предка, ведь Джимми, мой маленький Джимми - просто Морган...

Гилберт потупил взгляд, и что-то буркнул себе под нос, мол, от правды не откажешься, а он, столько лет, просуществовавший в гостиной этого дома, знал лучше хозяина родословную, как бы он не упирался, не пытался скрыть правду, а Джеймс был как раз тринадцатым! Джеймс - воплощение другого Джеймса!

- Держи, - сказал хозяин, подавая Гилберту завернутые в платок обломки фарфорового Джеймса, - храни его у себя, если мой Джим вернется, он обязательно склеит его! Он так о нем беспокоился в детстве!

Гилберт взял сверток и улыбнулся, словно в свертке была какая-то драгоценность и положил себе за пазуху, в самое надежное место.

- Гилберт, а теперь второй вопрос: что это за дыра за шкафом?

- Судя по размерам, тайных ход!

Гилберт прекрасно знал, что тайный ход сделал Джеймс, да Гилберт и сам помогал в строительстве, правда, дальше лестницы он никогда не уходил и не знал, куда на самом деле ведет ход.

- Отец, кончай заниматься ерундой, - услышали они голос Джессибель, - Я вчера здесь уединилась и решила проверить, куда он ведет. Ничего хорошего! Канализация вонючая!

Сказав это, она взяла валявшуюся куртку Джеймса и кинула ее в темноту хода.

- Зачем ты выбросила куртку? - спросил ее хозяин.

- Бесполезный хлам! - резко ответила Джессибель, с трудом закрывая ход.

Единственное, что изменило ход дальнейших событий от "замять и забыть", был выпавший из кармана куртки паспорт Джеймса.

- Чей это паспорт? - с любопытством спросил хозяин.

- ААААА, это мой! - сказала Джессибель и попыталась вырвать его из рук мистера Моргана.

- Но у тебя, дорогая моя, - смеясь сказал он, - не было никогда российской визы! А еще не было жены Джесси... сына Джонни... воинской обязанности...

- Это мой! - вмешался Гилберт и тоже попытался вырвать паспорт из рук хозяина, пока тот не успел открыть страницу с фотографией.

- Что-то много желающих! Проведем игру "Кто хочет стать владельцем паспорта?" 15 вопросов, 4 варианта ответа, три подсказки: 50 на 50, звонок маме и помощь мистера Моргана! В жизни бы не подумал, Гилберт, что ты женишься на какой-то Джесси и сделаешь ей ребенка, а тем более, когда-то ночью слетаешь в Россию туда и назад, чтобы утром быть в гостиной... а путешествие-то на год!

Гилберт и Джессибель открыли рты и с замиранием сердца смотрели, как хозяин твердым движением руки переворачивает первую страницу паспорта Джеймса... Как изменяется его лицо... С насмешки до ужаса...

- Джеймс?! - вскрикнул он и сел в кресло, - Откуда в моем кабинете паспорт Джеймса. Джеймс женат?! У Джеймса сын?! Этого быть не может! Бродяга не подсел на иглу?! Джеймс?! Что вы стоите и молчите? Неужели приезжал Джеймс и вы решили скрыть от меня? Вы видели Джесси? А его сына?

- Да... - трясущимися губами выговорила Джессибель, Приезжал Джеймс, один, без своей кикиморы и отморозка! Но он ни с кем так и не поговорил!

- Почему?

- Отмалчивался, скрывался под незнакомца, а потом сбежал... Куртку забыл... Он сюда не вернется, вот я и выбросила ее... Паспорт тоже можешь выбросить, он себе новый сделает... Я знаю, он не вернется! - полумертвым голосом сказала Джессибель.

- Чувствую я, что ты его побила! - заметил Гилберт, и - кто из вас двоих статуэтку сломал?

- Прости, папа, это я плеткой! - вырвалось у Джессибель.

Хозяин был просто разгневан.

- Плеткой?! - вскрикнул он, что даже стены задрожали, - Да ты знаешь, что ты наделала своей плеткой? Из-за твоей плетки он сбежал из дому, он мне все написал какая ты из университета! И фотку Джесси присылал! От кикморы далеко! А на тебя похожа, словно сестра родная! В душе видно славная! А теперь из-за твоей плетки я никогда в жизни больше не увижу своего внука, своего сына, свою невестку. Я останусь одинок! Не надо было делать за него его выбор... Не в статуэтке дело, не в 13-м наследнике, а во мне...

- Но ты дал мне роскошную жизнь, - сказала Джессибель.

- Я купил тебя, - с презрением сказал хозяин, - купил малышкой у одного моего кредитора вместо его долга. Я купил тебя, как невесту, не сделал бы я этой подлости, ты бы жила в другом не менее роскошном доме у другого магната, только ты состоишь из его ДНК. И Джимми был бы счастлив...

Джессибель стояла ни жива ни мертва. Такого поворота событий она никак ожидать не могла. Он, которого она называла отцом, который всегда говорил, что ее родители погибли в катастрофе, он взял ее к себе и обручил со своим Джеймсом, когда им от силы по годику было... Ну что они тогда понимали? Они и слова "любовь" не знали.

- Ты меня простишь, Джессибель? - спросил хозяин, встав перед ней на колени. Гилберт, поняв свою ненужность в данной ситуации, удалился в свою зону существования.

- Нет, так называемый отец, пока ты не вернешь все на свои места: пока не отберешь у моего настоящего отца дом, пока не разведешь Джеймса с кикиморой и не убьешь их отморозка, ведь по предсказанию гадалки, или это тоже ложь, он женится на девушке из рода Мусаси, а я единственная в своем роде!

- Предвиденья и предсказания бессильны перед сильным человеком, Джессибель! - заметил Гилберт из гостиной.

- Я не сделаю этого, Джессибель! Ни за что и никогда! - властно сказал хозяин, - Ты била моего Джеймса, я закрывал на это глаза и хотел не видеть, но это было, и он никогда не вернется сюда, тем более, если ты лишишь его того малого, что у него есть. Ты оставила меня одного, ты разбила нашу статуэтку, и я не знаю, какая кара ждет наш род. Отныне нам с тобой не по пути, Джессибель! Твой отец недавно пропил свою шикарную Целадонскую виллу и живет в Вертании. Если он тебя примет - иди! Вообще, иди! Собирай вещи, Джессибель! Отныне это не твой дом!

Глава 10

Бедный родственник

Джеймс стоял у одного из газетных киосков, смотря на фотографию Бутча и Кесседи на первых страницах, но у него не было ни гроша, чтобы купить хотя бы одну, самую плохую газетку. Зачем он взял у маленького тренера в лесу не деньги, а двоих очень слабых покемонов? Тот, наверное, очень рад...

- Эй, парень! - услышал Джеймс голос старика и обернулся.

Через дорогу от киоска человек лет пятидесяти стоял у калитки дома в довольно растерянном состоянии.

- Да, ты. Иди сюда! - крикнул старик, увидев, что Джеймс обернулся.

Сначала Джеймс вроде бы испугался, но, посмотрев на то, что старик, вообще-то, не страшный, подошел к нему.

- Ты что это у киоска три часа отираешься? Внимание привлекаешь? - спросил старик.

Джеймс только мог махнуть ему в ответ рукой.

- Что? Не местный? Жить негде?

"Да уж, негде, в Паллет я идти боюсь. Джесси все равно, к своему несчяастью, разговорит меня, так что лучше переждать эти 7 месяцев в Вертании... Ну негде мне жить, и что из этого?"

Но в ответ Джеймс лишь кивнул головой.

- Ты немой что-ли?

"Ну да, если ты хочешь, все равно по-другому не объясню!" И Джеймс кивнул.

- Ладно, это я так, - сказал старик, - слушай, мне нужно, чтобы в моем доме был кто-то, кроме меня!

Джеймс нахмурился, не понял...

- Фу, не могу объяснить, - продолжил старик, - нужен человек, которому я отдам свой дом. В наследство. Ну что ты на меня как на дурака смотришь? Да, задаром, просто так, только меня не выгонял. Половина моя, половина - твоя. Я проиграл много денег в казино и мне надо сделаться нищим, чтобы у меня ничего никуда не заложили! Помоги мне! Ну пожалуйста!

Джеймс стоял в оцепенении. Такого он не ожидал услышать. Он машинально кивнул. Ха, от наследства в любой момент можно отказаться: он уже это сделал... Похоже, старик назвал его, Джеймса, своим родственником, Но каким? Или просто завещание на него накатал? Странный тип, этот старик.

- Как тебя зовут? - спросил старик Джеймса, когда они были уже в доме, - напиши, хотя бы.

"Да нельзя мне писать, и говорить нельзя!" Благо на стене в гостиной висел портрет агента 007 (постер такой огромный из журнала), видно, старик от Бонда тащится. Джеймс подошел к стене и, закрыв фамилию агента, показал на имя.

- Джеймс... - протянул старик, - А я Грэг,... Грэг Мусаси, очень плохой человек!

"Мусаси?! - Джеймс встрепенулся и чуть не вскрикнул, - У Джесси девичья фамилия была Мусаси... Однофамилец или ..."

- Ты что, разочаровался, Джеймс? Слышал обо мне гадости? Это все правда, мой мальчик.

Джеймс махнул рукой и отрицательно покачал головой, дав понять старику, что его прошлое Грэга не интересует.

Через несколько дней Джеймс понял, что ему нужно искать себе хоть какую-то работу. Конечно, врачу-недоучке, который не мог говорить и писать, это было очень сложно, тем более, без паспорта, за которым Джеймс боялся идти в бюро находок. Как бы его не сделали там находкой для Джессибель какой-нибудь. Он работал всем, чем попало, получал какие-то гроши, но делать было нечего, ведь чтобы работать врачом - нужно писать... или говорить. Так кончилось лето и настала противная дождливая осень, а у Джеймса так и не было за душой ни гроша, чтобы купить себе не то, чтобы джинсы и куртку, но хотя бы съесть что-нибудь горячее на обед. У Грэга тоже не было денег. Последние он на завещание потратил и жил на одной воде из-под крана. А Джеймс каждый день подметал опадающие листья в парке, а когда все уходили оттуда, тренировал своих Пиджея и Метапода, а заодно и остальных покемонов. Давали ему 2 монеты в день, которых хватало на кулебяку с черносливом, самое дешевое лакомство, которое продавалось в парке, и было единственной едой Джеймса, не смотря на воду из-под крана. Грэг радовался, что на них двоих у него была крыша над головой, теплые одеяла, ванная и камин с оставшимися дровами, которых Грэг купил на всю осень и зиму еще до проигрыша.

- Джеймс, ты, это... - сказал как-то Грэг, - в шортах-то... не замерзнешь? Возьми мои теплые штаны, я все равно никуда не хожу...

Джеймс молча посмотрел на него и махнул рукой, мол, не замерзну, не умру, что поделаешь...

- Ты у меня заболеешь так! - сказал старик, поправив шерстяное одеяло, поеденное молью, на его плечах.

Джеймс тяжело вздохнул и начал тереть ноги одеялом, чтобы чуть-чуть согреться.

Кончилась осень, опали все листья, а с ними и кончилась работа Джеймса... Теперь его ждала другая: чистить дорожки парка от снега. Зима в Канто, конечно, не страшная, как в России, но снежком заваливает часто. Джеймс делал эту работу за те же гроши, ел те же пирожки, приходил на работу все в той же летней одежде, только когда было особо холодно, он накидывал на себя шерстяное одеяло. Грэг сильно беспокоился за него, но, похоже, Джеймс привык находиться на улице зимой в летней одежде.

В один прекрасный день Джеймс, как всегда раскидывая лопатой снег на бордюры аллеи, и сильно морщась от боли, когда снег попадал ему по ногам, обратил внимание на одно объявление, которого раньше не было. На всех столбах в парке был вывешен постер: "Вертанский зал ждет своего тренера! Чтобы стать им, нужно победить шестерых!" Сначала Джеймс не отдал особого почтения этому постеру, но мысль о том, что можно бы и попробовать все чаще мучила его, чем ближе был конец его рабочего дня. Он несколько дней собирался с мыслями, и вот он решился наконец пойти.

В то утро радостный Джеймс спускался по деревянной лестнице, уверенно застегивая на ходу пряжку своего ремня с покеболами. Грэг, как всегда, сидел у камина.

- Что-то ты на редкость счастлив, Джеймс, - заметил он, - даже щеки горят! Что-то задумал?

Джеймс радостно кивнул, как вдруг схватился за голову и сел на диван.

- Что? Что с тобой? - озабоченно вскрикнул Грэг.

Джеймс сидел на диване и качал головой. Страшная боль! В груди и голове! Он не мог никуда идти, в глазах потемнело! Грэг положил руку ему на лоб.

- Ты весь горишь, мой мальчик, - тревожно сказал Грэг, - быстро в постель, сегодня ты никуда не пойдешь! Замерз, наверное, как я тебе и говорил!

У Джеймса все силы куда-то делись и ему ничего не оставалось делать, как согласиться с Грэгом и отправиться в спальню. Джеймс, даже не раздевшись, свалился на кровать и закрыл глаза. Больно... Грэг, как Джеймс чувствовал, раздел его и накрыл одеялом, а потом градусник засунул.

- Господи, Джим, 41 градус! Умереть можно! - в ужасе произнес старик.

Джеймс вообще, ничего не чувствовал, все для него казалось ватным и горячим, по лицу тек пот, а в голове и груди болело...

"Знаю, что запросто умереть, по что сделаешь, пневмония у меня, неделю симптомы чувствую, но что сделать, сказать не могу, а на лекарство денег нет!"

Но Грэг имел хороших соседок и одна дала ему медецинскую энциклопедию и аптечку. Да, на больницу у старика тоже не было денег... Решил он Джеймса сам лечить. Когда Грэг на несколько минут отошел от Джеймса, тот собрал в себе последние силы, взял себе в постель энциклопедию и открыл ее на нужной странице, чем, пожалуй, спас себе жизнь. Старик, все равно, в медецине не шарил.

Джеймс болел долго, почти всю зиму. Какие только силы помогли ему выкарабкаться - загадка, но, видно, кому-то там это было надо. Грэг хоть себе дело нашел, а то все время водку пил и в казино ходил. Теперь же он заботился о Джеймсе, как о собственном ребенке.

Однажды Грэг застал Джеймса лежащим в кровати с фотографией Джесси в руках.

- Красивая... - услышал Джеймс голос старика из-за спины, - твоя девушка?

Джеймс отрицательно покачал головой и наконец-то показал Грэгу кольцо.

- Жена... А у меня никогда жены не было... - с горячью протянул Грэг и затушил единственный источник света в комнате - свечку. Электричества давно в доме не было - за неплатежи отключили. Только лунный свет теперь немного освещал лицо Джеймса, лежащего под одеялом, и силуэт стоящего у окна Грэга.

- У меня любовь была, а жены не было. Ее звали Миамото. Красивая девушка, умная, сильная... Я ее встретил в Целадонском казино. Она была из Команды R и работала кем-то вроде крупье там, представляешь – девушка-крупье? Казино было влодением Команды R. Увидев ее, влюбился я с первого взгляда. "Будь моей!" - сказал я. "Выиграешь - буду, проиграешь - только на сутки!" Я решил понтануться, поставил на зеро и продул! Она провела со мной день и ночь, а утром исчезла, как будто ее и не было. Оставила только фотографию.

Грэг залез в старую коробку и, покопавшись там довольно долго, достал черно-белую фотографию, на которой была девушка в черной форме Команды R с длинными темными  фиолетовыми волосами, чуть закрученными снизу. Грэг зажег свечку на тумбочке у кровати Джеймса и протянул ему фотку.

- Красивая, да? - спросил Грэг у Джеймса, тот кивнул и пристально всмотрелся в фотку. Девчонка, кажется, знакомая... Или на кого-то похожа...

- Я думал, никогда мне ее не увидеть, - продолжал Грэг, вернувшись к окну, - Но я увидел ее еще раз. Была холодная зима 86-го... Тогда много бродяг погибло... В один такой холодный день ко мне пришла она. С ней была маленькая девочка лет пяти, как она сказала, мои дочь, но у нее есть еще и сестра-близняшка, которую она оставила в доме-коробке. Миамото была очень бедной и одну малышку она отдала мне на воспитание. Она в ту зиму отправлялась в какую-то экспедицию в горы под Саффроном. Девочку звали Джессибель, а вторую - не помню как звали, она оставила ее у себя... Сильная была девочка... Она почти ничего не сказала мне, оставила девочку и ушла. Потом я прочитал в газете, что весной Миамото и еще несколько R-овцев были похоронены под лавиной. После этого я отправился искать мою вторую девочку, а первую… Хочешь знать, что я с ней, с моей дочерью сделал как последний подлец. Я ее продал одному кредитору вместо крупного долга. Отдал на усыновление, потому что я не мог отправиться с ней по всему Канто в поисках ее сестры! Я наврал ребенку, что скоро вернусь. Я даже не знаю, как звали того человека, кажется, он был из Целадона. Я считал, что она счастлива, так утверждал мне тот человек. А я и не пытался искать забрать ребенка обратно, тем более, у нее был порядочный богатый папа и, вроде бы, брат... А вторая девочка… Я ее нашел в психиатрической лечебнице. Хорошее место для ребенка. Мне ее не отдали, и после этого я жутко напился. И у меня начались галлюцинации. Я взял машину на прокат, поехал в эту лечебницу ночью и украл свою дочь. Мы ехали в Лавандер. Алкоголь дал о себе знать, я выехал на встречную полосу и… наутро, когда я очнулся в больнице, я спросил у медсестры: «Где Джесси?» «Ее больше нет!» - был ответ. После этих трех слов я понял, что жизнь для меня закончна. И вот я уже почти пятнадцать лет существую в этом городе, пытаясь забыть Лавандер, могилу моей Джесси…

Джеймс нахмурился, как будто слышал подобную историю когда-то.

– Что ты? – Спросил его Грэг.

В ответ Джеймс лишь махнул рукой.

– А у меня есть ее фотка, я Джесси на выезде из Фуксии сфоткал! Это последняя фотка моей малышки. Я ей такую же подарил, но она, видимо, через час покрылась горячей детской кровью.

Грэг опять долго копался в коробке и нашел маленькую пожелтевшую бумажку. Он протянул фотку Джеймсу. Боже, Джеймс даже остолбенел, он видел такую фотку... у Джесси. Девочка на фотке - Джесси, его Джесси. Джеймс взял свою жилетку и достал из нее свою фотку с Джесси и протянул обе Грэгу.

- Ты что, хочешь сказать, что моя девочка и твоя жена... один человек? Этого быть теоретически не может, хоть и по возрасту подошло бы…

Джеймс в ужасе кивнул.

- Джим! Это невозможно! Врачи никогда не врут! Ты же сам, вроде бы, врачом стать хотел! Моя Джесси умерла, а твоя – просто ее копия…

"Эх, дал бы мне маг право сказать ему два слова! Джесси - его дочь, он считал ее погибшей много лет! И теперь из-за того, что я молчу, его ожидание затягивается! Это же так больно! Что бы мне сделать? Бесполезно! Вот пройдет еще время, я привезу тебе Джесси, тесть!"

- Что ты так озабочен, Джеймс? - спросил старик, но Джеймс отвернулся и заснул.

После этого вечера Грэг изменился к Джеймсу. Теперь он его смело чуть ли не сыном называл и все время спрашивал, почему он один и когда он увидит его жену, а Джеймс только пытался ему показать на пальцах, мол, всему свое время.

Так пришла весна. Джеймс полностью поправился и решил сходить в зал, посмотреть, не нашли ли тренера. Оказалось - до сих пор не нашли! Это судьба, и Джеймс решил попробовать! Он решил молча сразиться со всеми шестярыми экзаменаторами! В его успех никто не верил, даже смеялись, но 4 сильных покемона - не шутка. И вот Джеймс - тренер! Он поменял даже облик зала, вид значка и посадил розовый куст у ворот, как бы "Джесси, я всегда тебя помню!"

За проигрышы амбициозных несостоявшихся покечемпионов Джеймс начал получать деньги и они с Грэгом решили их в первую очередь потратить на питание, а то оба за зиму осунулись как скелеты. Все вроде бы что прекрасно.

Но однажды... Грэг ждал Джеймса весь вечер и всю ночь... Его не было... Исчез парень... Грэг наутро в зал сходил... Дверь не заперта, а Джеймса нет... Вчера он не был в покецентре, после того, как победил очередного амбициозного покемастера Эша Кетчума... Его, вообще, никто не видел... Только на его имя был взят джип напрокат, и его еще не вернули.

"Нет, он не мог меня просто так бросить и сбежать! Наверное, к Джесси поехал... Господи, чтобы меня дома не лишили за это время, а то бомжевать пойду совсем..."

Глава 11

Последний момент

Все брошено на произвол судьбы: зал, покемоны больные на ремне, Грэг в подвешенном состоянии со своей собственностью, все... Джип несется с бешенной скорости по полям. Рядом обезумевшая Мисти! Только бы успеть к Джесси! Только бы увидеть ее! Только бы она дождалась его! Песок летел в лобовое окно, видно почти ничего не было, Джеймс чудом уворачивался от деревьев, а Мисти сидела на первом сиденье, месте смертника, закрыв глаза руками и сильно дрожа. Не прошло и пары часов, как джип пролетел мимо указателя "Паллет" и уже мчался по маленьким улочкам городка.

В это время Мяут вышел в магазин, чтобы купить себе воблу. Он шел по улице и напевал веселую песенку, как вдруг чуть не оказался под колесами несущегося на скорости света джипа.

- Тьфу ты, разъездились тут всякие! - крикнул сбитый с ног Мяут вслед джипу.

А джип уже подъехал к дому Дейлы Кетчум. Джеймс еще на ходу выскочил из него и вытащил за собой Мисти, и они бросились в дом.

Дейла сидела в кресле и играла с Джонни, Мистер Майм подметал пол, больше никого не было... все было спокойно. Тут отворилась дверь и Джеймс с Мисти ворвались в комнату. Джеймс подошел к Дейле, взял малыша на руки и расплакался на глазах у нее и Мисти.

- Джеймс, ты ли это? - ни жива ни мертва сказала Дейла.

- Миссис Кетчум, он не может говорить! - сказала Мисти, - Как Джесси.

- Ее это... только что в больницу увезли... на операцию...

Джеймс сразу в лице переменился. Он отдал сынишку Дейле и, взяв Мисти под мышку, бросился к джипу и... в больницу.

Тем временем Мяут, довольный своей покупкой в супермаркете, шел домой. И ему снова "повезло". Он опять чуть под тот же джип не попал и лишился своей воблы. Мяут с горечью посмотрел на раздавленную рыбешку и опять в никуда вслед джипу крикнул:

- Чувак, ты меня достал!

И опять пошел в магазин за воблой.

А Джеймс тем временем вместе с Мисти, перекинутой на этот раз через плечо, бежал по больничным коридорам. Врачи предлагали положить Мисти то в травматологию, то в психиатрию, то в кардиологию...

"Я не могу опоздать, она может умереть, я должен ее увидеть, я должен спасти ее, ну где же она, Джесси моя? Я должен, должен, должен, я не прощу себе, не прощу!!!"

И вот они перед операционной родильного отделения. Джеймс открыл дверь, но медсестра, стоявшая там у входа, не пустила его. Джеймс усадил Мисти на кушетку у входа, а сам залез в какую-то лабораторию или чей-то кабинет и стащил оттуда белый халат и белую шапочку. Теперь никаких access denied и read only, теперь он доктор! Дрожащей рукой Джеймс открыл дверь и зашел. Медсестра ничего не заподозрила. Он немного пошел и закрыл глаза. Он боялся, боялся видеть все, что там было... Момент настал, но как-то не верилось в это!

- Девочка! - услышал он мягкий голос врача, - Джесси, у тебя девочка!

"Все, кончено, кончено заклинание колдуна! Если он, конечно, не обманул! Я свободен, я могу говорить, писать, делать, что хочу, но я не могу, я боюсь, нет, мой язык сразу не поворачивается, неужели я разучился говорить! Этого быть не может. Двадцать лет своей жизни я умел говорить, я не мог за год разучиться! Джеймс, что с тобой? Джеймс Морган, ты свободен! У тебя родилась дочь, Джеймс! Джееееееймс!" - летало у него в голове.

- Джесси... - еле шевеля разучившимся говорить языком, произнес Джеймс и открыл глаза.

Недалеко от него стояли носилки, на которых лежала она... под ярко светящейся лампой. Видны были только ее руки и голова. Врач в окровавленном халате стоял рядом и держал на руках маленькое живое создание. Джесси из последних сил повернула голову туда, откуда услышала знакомый голос, и Джеймс увидел ее измученное болью лицо. Он в растерянности стоял в метрах десяти от нее, на нем был расстегнутый белый халат и завязанная на скорую руку белая косынка.

- Джеймс?! Ты вернулся или я уже умерла! Джеймс... Назови ее Джекки, ладно... Как ты хотел…

Джесси не смогла больше ничего сказать, она выбилась из сил и закрыла глаза.

Она вдруг очутилась в темном лесу... Вертанском ночью? Нет! В страшном темном лесу! Вокруг вв обступали деревья... Было холодно... На ней из одежды была только тонкая белая рубашка до колена... и больше ничего.

- Джеймс! - крикнула Джесси и оглянулась.

Там, где только что стоял Джеймс, росло черное дерево, а на дереве сидел Хутхут и своими красными глазами пожирал Джесси изнутри. Вообще, на всех деревьях сидели Хутхуты. Кто-то толкнул ее прямо в грудь, и она упала. Когда Джесси открыла глаза, вокруг уже не было леса, была аллея, длинная и серая. А по краям росли те самые черные деревья, на них сидели те самые Хутхуты. Вообще, все было серое и черное. По аллее ходили люди с фиолетовыми лицами и черными глазницами и в таких же белых рубашках, как Джесси. У них не было никаких чувств, в них не было никакой жизни... Кто они? Джесси решила, что нужно куда-то идти и пошла вперед, но чем дальше она шла, тем сильнее зарастала за ней аллея черными деревьями с Хутхутами, как будто говоря, что назад пути не может быть.

"Нельзя идти туда? Я в ловушке? Кто эти люди, почему они такие страшные и что им надо? Где Джеймс, Джекки, доктора? Куда я попала? Неужели я попала в это общество и стала такой же? Где же зеркало?"

Тут перед ней появилась лужица и она посмотрела на свое отражение.

"Нет, я такая, какая есть, мои глаза горят и они синие, а не черные, и лицо румяное!" Она боялось все больше, но шла только вперед, потому что боялась возвращаться в лес.

- Джесси, доченька!

Джесси подняла голову. Перед ней стояла женщина с длинными фиолетовыми волосами и таким же фиолетовым лицом и черными глазницами.

- Я твоя мама! Наконец-то мы встретились! Я давно тебя ждала! Пошли со мной!

- Ма-ма? - пролепетала Джесси и пошла за женщиной.

Но тут на аллее раздался ее любимый голос, голос Джеймса:

- Джесси, ты куда, не уходи!

Джесси обернулась. По аллее, сквозь лес, несмотря на ветки и Хутхутов бежал Джеймс! Он был не такой, как все, он был живой, глаза его горели, волосы развевались на ветру и одет он был не в тонкую белую рубашку, а в шорты жилетку и красную футболку.

- Не обращай внимания, пошли! - сказала Миамото и потащила за собой Джесси, - он зря сюда пришел, это наш дом, а не его, он не может забрать тебя, пошли, главное уйти за красную полосу.

Красная полоса приближалась и приближалась, и Джесси даже не заметила, как Миамото перетащила ее за черту.

- Джесси, нет! - крикнул Джеймс, нарушая умиротворение окружающего мира.

Она обернулась. Все, что было за красной чертой растворялось, словно в тумане. Джесси бросилась назад, но перед чертой словно стекло стояло. Мутное стекло, невидимая преграда, стена. Миамото опять взяла ее и потащила к себе. Джесси с трудом смогла различить фигуру Джеймса в тумане. И вдруг... он кинул что-то. Это что-то ударило в грудь Джесси и зацепилось за ее лопатки. Кровь Джесси хлынула в лицо Миамото и Джесси упала на землю. Она все видела в тумане, в груди болело, кровь лилась ручьем. Она только чувствовала, что Джеймс ее тянет куда-то... назад! Вот он перетащил ее через красную линию... Миамото бежала следом и пыталась вырвать ее... до красной линии, а потом крикнула вслед:

- Страшная сила у этого парня, будь счастлива, а когда устанешь - приходи!

Джесси хотела оглянуться, но уже не могла, черные деревья с Хутхутами росли по другую сторону, по сторону красной черты, только какая-то неведомая сила тянула ее туда, где она только что видела Джеймса, но его там уже не было. Силы ее покинули и она словно упала в черную дыру... Было темно.

- 550, 600, 650, нет, не помогает, - скороговоркой говорил хирург, - мы ее теряем...

Джеймс стоял в шоке. Сердце Джесси остановилось, и врачи пытались уже применить электростимуляцию. Все тщетно! 2 минуты и все кончено!

- Наркоз и скальпель! - не понимая, что творит, сказал Джеймс и подбежал к носилкам.

- Ты с ума сошел, Джеймс Морган! - в ужасе сказал хирург.

- Пусть она умрет от моего ножа, нежели от вашего бездействия! - в бешенстве крикнул Джеймс, прижимая к лицу Джесси наркоз.

- Только не открытый массаж! Этот парень ничего не шарит! - взвыл хирург, но ничего поделать не мог.

Какая страшная сила вселилась в Джеймса? Любовь? Надежда? Страх? Как зовется эта страшная сила, которая позволяет вспомнить человеку то, чему его когда-то учили? Не знаю, как зовется эта сила. Но это страшная, всепобеждающая сила!

Джеймс ничего не слушал! Он зажмурил глаза и воткнул скальпель в шикарную грудь Джесси. Потом было не так страшно. Хирург стоял в оцепенении. Такого он никогда не видел. Надо вывести его из операционной, пока не довел до греха, но какая-то страшная сила останавливала хирурга, говорила: "Не тронь, оставь!" Кровь брызнула в лицо Джеймсу, он раздвинул ребра и добрался до ее сердца, сердца, которое его так любило, которое ждало его так долго... Аккуратно пальцами Джеймс начал теребить сердечко... Ничего не происходило, график на аппарате - прямая. Неужели все? Конец? 10, 9, 8... Джеймс начал массировать сильнее, 7,6,5... Неужели конец, неужели Джесси больше нет... 4,3,2... Джеймс уже не знает, что делать, Все? Он сильно пальцем давит в самую середину! Прямая на экране ЭКГ дернулась. Сердце прыгнуло... Прямая медленно преобразовалась в синусоиду. Джеймс аккуратно зашил грудь Джесси и наложил повязку. Синусоида с частотой ударов 60 штук в минуту... Все, получилось! То, чему учили его когда-то русские профессора! На грани жизни и смерти творить чудеса! Он вспомнил все, что было года два назад! Вспомнил всю теорию и применил ее! На счастье себе и своим детям. Джеймс словно парализованный стоял перед носилками. У него под ногами валялись окровавленные перчатки. Медсестры подхватили носилки и увезли Джесси отдыхать. А Джеймс ни жив, ни мертв, стоял посреди комнаты.

- В это было невозможно поверить! - сказал хирург и похлопал Джеймса по плечу. - Я никогда не видел такой сильной любви!

Джеймс было обернулся, но вдруг ноги перестали его слушаться, все вокруг потемнело и он упал без чувств на руки врачу.

Предыдущая глава: http://invers-sleyers.blogspot.com/2014/09/3-5-8.html

Том 3. Предназначение. Глава 5-8.

Глава 5

В ловушке

- Ой, ой! Помогите кто-нибудь! Куда ты меня тащишь? - вдруг услышал пронзительный крик девушки засыпающий под лучи уходящего солнца Джеймс.

Он вскочил и выглянул из-за дерева,  его глазам предстала следующая сцена: по тропинке, идущей мимо дуба парень в черном костюме и черной маске за компанию со своим Хитмонли тащили в лес девушку, чертовски похожую на Джесси. На ней было короткое шелковое платье, изорванное в клочья.

"Джесс?!" - пронеслось в голове у Джеймса. Но тут же пришла и другая мысль: "А что Джесс делает в окрестностях Саффрона и где Мяут?" Не успели эти мысли прийти в голову Джеймсу, как он бросился навстречу парню и выпустил своего Визинга, который уже привык первым делом делать дымовую завесу, а потом слушать хозяина...

- Какая гадость! - вскричали парень в черном и девушка, но тут Джеймс схватил девушку за руку, а парня посильнее пнул в живот, и бросился вместе с девушкой бежать в сторону автострады., естественно, захватив Визинга в покебол.

У обочины автострады стояла машина девушки. Она уже немного успокоилась и отдышалась от быстрого бега. Она взяла Джеймса за руку и с небольшим акцентом сказала:

- Спасибо, я обязана тебе своей жизнью!

Джеймс надвинул на лоб кепку и сделал какой-то странный жест рукой.

- Ты не можешь говорить? - поняла девушка.

Джеймс кивнул и еще попытался показать ей жесты, но этой азбуки он пока не знал.

- Как жаль, что я не понимаю твой язык, а мой дворецкий Гилберт - понимает...

"Прости, но мне надо идти", - сказал бы сейчас Джеймс, но он только помахал рукой и было пошел, но девушка крепко держала его за руку.

- Не уходи! Ты умеешь водить машину?

Джеймс кивнул, но позже очень жалел, что сделал это.

- Этот ничтожный разбойник совсем вывел меня из себя, - сказала девушка, - у меня трясутся руки, платье все изодрано в клочья, я не смогу даже появиться одна на улице. Отвези меня домой в Целадон! Я тебе скажу, как проехать, если не знаешь...

"Что же, родной мой Целадон...От Паллета далековато, но по крайней мере, я буду знать, куда идти..."

И Джеймс сел к девушке в машину. До Целадона оказалось довольно далеко и девушка начала рассказывать Джеймсу свою историю.

- Меня зовут Джессибель. У меня нет родителей, по крайней мере, мне так сказали, я живу у их богатых друзей... Мои приемные родители уехали в Саффрон на какое-то собрание или поиграть на бирже. Я их провожала, вот возвращалась домой... Этот черный попросил меня довезти его до подземной дороги в Вермалион, а потом ему захотелось большего..

Джессибель прикрыла рукой видневшийся из-под разорванного платья лифчик.

А Джеймс даже скукожился, когда услышал ее имя.

"Джессибель! Господь со мной! Неужели та самая Джессибель, на которой родители мечтали меня женить?! Нельзя, чтобы она узнала меня..."

Джеймс еще сильнее надвинул кепку на лоб. В зеркало на лобовом стекле он видел дрожащую Джессибель, запутавшуюся в обрывках своего платья. Она пыталась хоть как-то завернуться в него. Что-то укололо сердце Джеймса и он остановил машину.

- Что с вами? Вы тоже? - испугалась Джессибель.

Но Джеймс лишь расстегнул свою джинсовую куртку, но увидев, что Кесседи одела ее ему на голое тело, подумал, что сам замерзнет, но все равно сжалился над Джессибель, снял куртку и протянул ей.

Она с радостью взяла куртку и одела ее. Смешно же она выглядела...

- А тебе не холодно будет? - спросила из вежливости Джессибель.

Джеймс только махнул рукой.

"Надо поскорее от нее избавться!!! Пока она не узнала меня!!!" - думал Джеймс, следя за указателями на автостраде.

Прошло немного времени и они въехали в Целадон. Джессибель начала показывать Джеймсу, как  и куда свернуть, чтобы доехать до дома.

"Я только делаю вид, что слушаю ее, я знаю, где родился и провел свое ужасное детство", - думал Джеймс подъезжая к роскошной вилле своего отца.

Он оставил машину у калитки и вышел из нее, оставив Джессибель одну. Она выскочила за ним следом и крикнула:

- Постой, а куртка?! А машину в гараж?!

Эх, мог бы Джеймс говорить, сказал бы: "Прислуга поставит!" Но Джессибель не понимала язык жестов, а Джеймс им пользовался как-то коряво, сам жесты для себя придумывал. Так что пришлось поставить машину в гараж.

- Тебе некуда пойти в незнакомом городе! - сказала Джессибель.

Джеймс махнул рукой, он бы сказал, что переночует в какой-нибудь подворотне, если бы мог и пошел к калитке, оставив Джессибель в его куртке. Но железная рука Джессибель, словно наручник, сковала запястье Джеймса.

- Переночуешь у меня в комнате для гостей! Тебе некуда пойти, мой герой!

Она говорила настойчиво и не отпускала его руку, так что Джеймсу пришлось согласиться.

"Надо быть очень аккуратным, если она поймет, что я - это я, следующую ночь я проведу в могиле!"

Джессибель отвела его в шикарную комнату для гостей, которую Джеймс до сих пор помнил с детства. Там была большая кровать с пуховым одеялом, как и  много лет назад. Джеймс в своих потертых джинсах лег было на шикарное ложе, но опять встретил сопротивление со стороны настырной девчонки:

- Ты что, в кепке и джинсах, может еще куртку твою отдать? Возьми пижаму!

И она достала из шкафчика под кроватью розовую махровую пижаму, каких Джеймс не одевал со времен, когда он сбежал из дома. Джессибель отдала ему куртку и вышла. "Боже, Джессибель, какая ты гостеприимная... Боюсь, что пока не знаешь, кто тебя спас!"

Все-таки хоть Джессибель и была извращенкой, била и порола Джеймса в былые времена почти каждый день, но, похоже, для других она показывала себя вежливой и благовоспитанной. Как же она не побила того разбойника...

Джессибель решила оставить его одного, и ушла переодеваться. Джеймс же первым делом закрыл комнату на замок, чтобы Джессибель не могла заглянуть к нему в самый неподходящий момент и лег спать.

А в это время Джессибель, держа на руках своего любимого Вилеплума (ну есть у нее сила немереная!), разговаривала со старым дворецким Гилбертом, который стал хозяином Гроули Джеймса.

- Джессибель, - взволнованно сказал Гилберт, - что-то Гроули неравнодушен к парню, которого ты сегодня оставила переночевать. Он все время сидит у комнаты для гостей и хочет зайти внутрь. Видела ли ты, как горели его глаза, когда этот парень привел тебя?

- Гилберт, не занимайся ерундой! - жеманно сказала Джессибель, - Гроули просто до сих пор помнит недоумка и кидается на всех парней, которые заходят в этот дом.

- Но на этого сильнее, чем на других. Кто этот парень, детка? Он чем-то похож на Джеймса!

Джессибель, хоть и старалась выглядеть невозмутимой и равнодушной, явно металась. Да ее и саму мучило любопытство, что за герой спас ее жизнь и честь, ей самой хотелось заглянуть в лицо парня...

- Детка, Гилберт предусмотрительный, вот еще один ключ от комнаты! Он спит! Посмотри в его паспорт! Ты будешь знать хоть имя рыцаря!

- Ты прав, Гилберт, - сказала Джессибель и, взяв фонарик, она направилась в комнату, где крепким сном спал ничего не подозревающий Джеймс, спрятавший свой паспорт в ту самую куртку, которая была на Джессибель... Он спал, к сожалению, крепким сном, и желтый луч фонарика, пробежавший по его лицу, не разбудил его. "Джеймс?!" - проскользнуло у Джессибель в голове, - "Надо найти паспорт.. В кармане куртки..."

Гилберт, как всегда спал на диване в гостиной, как вдруг почувствовал легкое прикосновение к его щеке дрожащих пальцев Джессибель.

- Ну что, узнала? - спросил ее Гилберт и слегка улыбнулся.

Джессибель сидела ни жива ни мертва.

- Что? - настороженно спросил Гилберт.

- Джеймс... - дрожащим голосом пробормотала Джессибель, - ... Джеймс Морган...

Глава 6

Последний вагон

Джеймс проснулся ближе к обеду. За окном светило яркое летнее солнце, на деревьях пели маленькие Пиджии (классно голуби поют!!!). Тут окно дрогнуло, стекло разбилось на мелкие кусочки, и Джеймс почувствовал, что что-то тяжелое и большое лежит у него на животе. Гроули! Это был его любимый Гроули! Джеймс улыбнулся и крепко обнял своего первого в жизни покемона.

Джеймс быстро оделся, взял Гроули на руки и решил вместе с ним покинуть дом. Гилберт, который уже столько лет существовал только на территории гостиной, пожелал ему счастливого пути, не назвав Джеймсом и ничего не сказав про Гроули. Как будто намекая, что тому будет лучше в хозяином. Но уйти Джеймсу опять не удалось.

Когда он с Гроули на руках уже подходил к воротам, он услышал звонкий голос Джессибель, которая, как позже выяснилось, решила не выдавать, что она знает о нем все. Джеймс оглянулся. Джессибель сидела в ярком малиновом купальнике у любимого в детстве бассейна Джеймса.

- Ты куда с Гроули, даже со мной не попрощался!

Джеймс махнул рукой, мол, до свидания, Джессибель, и было пошел, но не тут-то было. Она уже успела подбежать к нему и крепко взять за локоть. Гроули начал на нее рычать, но Джессибель сунула ему в рот таблетку снотворного и Гроули без чувств упал на землю. Ах, если бы Джеймс мог говорить, он бы ей сказал все, что об этом думает, а не терпел бы...

- Куда ты с ним собирался? - как на допросе спросила Джессибель.

"С каких пор он стал твоим?"

- Почему ты решил сбежать, не попрощавшись?

"Не удивлюсь, если она начнет меня пытать..."

Джеймс потупил взгляд и понял, что скрываться бесполезно, что она все равно вытащит из него, кто он такой, и снял кепку: "Это я, Джессибель, я, я, я, но я не твой!"

- Джеймс?! - картинно удивилась Джессибель, - Ты во второй раз хотел бросить меня?

"Эх, сказать бы мне парочку слов, - подумал Джеймс, но тут же как будто, что-то укололо его, - И ради этой несчастной пожертвовать жизнями Джесси, Джонни и Мяута?"

- Что ты отмалчиваешься, придурок? Я прекрасно знаю, что ты красноречив! Или хотел покрываться? Я вообще, тебя не понимаю!

Джеймс гордо посмотрел на нее, но ничего не сказал.

- Ну что молчишь? - вскрикнула Джессибель и начала трясти Джеймса, схватив его за воротник.

"Да отстань, отстань, отстань!!! Почему ты насильнику тогда не врезала? Или только на меня у тебя сил хватает?"

Джеймсу, как и любому нормальному человеку, надоело такое колебательное движение и он одним ловким движением расстегнул куртку, оставив ее в лапах у Джессибель. Хотя Джеймсу не очень-то и повезло: вырвавшись из тряски, он свалился в бассейн.

- Тьфу! - плюнула Джессибель туда, куда свалился Джеймс, бросила его куртку в бассейн и пошла домой.

А в это время мокрый до нитки Джеймс вылез из бассейна и достал оттуда свою куртку.

- Несчастный, иди высохни, потом пойдешь, куда глаза глядят! - первый раз в жизни пожалела его Джессибель, и то с балкона.

Джеймс вроде бы сначала смирился, но когда он зашел в дом, Джессибель начала ласкать его и намекать на то, чтобы поцеловать в губы, потом еще и еще, а потом вообще... Ну такого Джеймс не захотел терпеть и, оттолкнув Джессибель от себя подальше, показал ей кольцо на безымянном пальце правой руки.

- Ты успел где-то жениться? - разгневалась названная невеста Джеймса.

Довольный собой Джеймс радостно кивнул.

- Пойдем! - властно сказала Джессибель и куда-то потащила бедного мокрого Джеймса.

Он сначала сопротивлялся, но потом ему пришлось смириться и подчиниться немного сумасшедшей, ненавистной ему, но так сильно похожей на Джесси Джессибель.

Она притащила его на кухню и затолкала в холодильник, а на холодильник повесила засов.

- Померзни, замерзнешь, кричать, не то, что говорить начнешь!

И оставила Джеймса на несколько часов промерзать, закрыв кухню от доступа прислуги.

Она то и дело кидала фразы Джеймсу, типа, не холодно ли ему, но в ответ ничего не слышала. Джеймс был принципиальным. Как вдруг Джессибель начала чувствовать, как у нее под ногами стремительно растет холодная лужа. Вода лилась из холодильника.

- Вода?! - вскрикнула Джессибель и открыла холодильник.

Там сидел Джеймс и пил сок из пакета. Когда он увидел непонимающее лицо Джессибель, то показал на регулятор температуры в холодильнике, который в настоящее время стоял на метке "оттаять". Джессибель была в гневе. Она вытащила Джеймса из холодильника, налила ему на голову недопитый им ананасовый сок и потащила в кабинет, оставив на кухне бардак.

В кабинете она сняла с него куртку и привязала бельевой веревкой к стулу. Потом она на несколько часов ушла, видно, навести порядок на кухне, но вечером воротилась. К тому времени Джеймс не смог снять веревки с рук. У него, бедного, руки и ноги затекли, кушать хотелось, а волосы слиплись от сока, благо только джинсы высохли и было не так холодно, как раньше. Гроули рядом тоже не было: спал до сих пор в саду... Джеймс уже, склонив голову на плечо, начал дремать, как вдруг защелка в двери крякнула и в дверях показалась опять Джессибель.

- Ты хочешь знать, почему я тебя держу здесь? Разве ты не хочешь увидеть своего отца?

Джеймс потупил взгляд, но все равно ничего не ответил.

- Ты только со мной не хочешь говорить, или тебе щитовидку прооперировали? - гневно спросила Джессибель и посмотрела на его шею. Швов не было, - Значит, только со мной, недоумок! - И она стукнула его кулаком в грудь.

Было больно, но Джеймс молчал, словно проколовшийся спецагент на пытках.

- Ты у меня заговоришь! - вопила Джессибель, сев на колени к Джеймсу, и колотила его по груди.

Как Джеймсу хотелось высказаться по этому поводу, и он бы высказался, если бы это высказывание не стоило так дорого. Поэтому и приходилось терпеть побои от Джессибель. А она все свирепела и свирепела, поняв, что Джеймсу все равно от ее кулаков, она начала хлестать его плетью, то по животу, то по лопаткам. Когда Джеймс жил в России, он читал одну книгу, старую-старую, в которой говорилось, как наказуемого проводили через целый строй людей, бьющих по спине и животу плетьми, и эта страшная ассоциация давала ему силы терпеть одну плеть... Терпеть, превознемогая боль... Но Джеймсу относительно повезло. Джессибель, в очередной раз сильно замахнувшись плетью снесла со стола любимую фарфоровую статую мистера Моргана, за которую он готов был умереть и маленький нож для бумаги. По каким законам физики ножику суждено было упасть прямо под руки Джеймса - неизвестно, но Джеймс ловко зажал ручку пальцами и перерезал веревки.

- Ты! - крикнула тогда Джессибель и отвесила ему такую пощечину, каких он даже от Джесси никогда не получал.

"Сдаваться или же смываться!" - не выходила из головы Джеймса переделанная строчка его с Джесси девиза. И тут он вспомнил, как бежал из дому от Джессибель одиннадцатилетним мальчишкой. Именно здесь, в кабинете, за шкафом с книгами он с Гилбертом сделал тайный ход. "Хоть бы он за десять лет не разрушился!" - подумал Джеймс про свой ход и бросился к шкафу.

- Куда ты, ничтожество? - крикнула Джессибель.

Но Джеймс уже открыл свой ход. Он сохранился! В целости и сохранности! Гилберт не выдал хозяевам тайны их сына! Джеймс прыгнул в темноту и кубарем покатился по деревянной лестнице, собирая на своей израненной спине еще и грязные занозы и пыль. Какой внутренний голос напел Джессибель, но она пустилась следом...

"Я не могу упустить свой шанс во второй раз! Этот недоумок будет моим! Я разведу его с его выдрой!" - эта мысль не покидала ее. А в закрытом на ключ кабинете на столе лежала куртка Джеймса с торчащим из нее паспортом, а под столом валялась окровавленная плеть и разбитая на мелкие кусочки фамильная ценность Морганов...

А погоня была жестокой. Джеймс, прокатившись по лестнице, свалился лицом прямо в нечистоты. Только от успел встать на ноги, как вдруг увидел спускающуюся по грязной лестнице брюзгливую Джессибель

Нечистот было почти по колено и Джеймс направился туда, куда вел подземный лабиринт "Канализация", но Джессибель не отставала: оказалось что ее босоножки от кутюр были для нее важны меньше, чем Джеймс. Джеймс старался бежать и поэтому от него во все стороны, в т.ч. и в сторону Джессибель летели противные брызги.

- Что это за противный лабиринт? - ворчала Джессибель, - Такую гадость мог придумать только тупица вроде Джеймса!

После этих слов Джеймс исподлобья посмотрел на нее, как бы намекая своим взглядом: "Ничего, ты еще самой фишки не видела!" Как вдруг Джеймс чуть не проскочил мимо поворота своего хода. Он залез на толстую трубу и отворил люк в стене, который он десять лет назад здесь поставил. За люком была маленькая нора, где можно было передвигаться только ползком несколько метров, а потом на конце этой норы был еще люк, откуда нужно было спрыгнуть на крышу проезжающего поезда метро. Была уже поздняя ночь, и поезда ходили не так часто, как хотелось бы. Джеймс отодвинул второй люк и ждал поезда. Конечно, он мог спрыгнуть и на рельсы, но по ним шел ток силой примерно как у Пикачу. Вот земля затряслась и вдалеке раздался шум колес по рельсам. Джеймс хотел было пролезть в люк, как почувствовал, что его ноги кто-то держит. Джессибель, а не кто-то Она ухватилась за его джинсы и тянула туда, откуда он только что здесь очутился. А поезд все приближался и приближался... Нужно было что-то делать. И Джеймс сделал!

Он ловко расстегнул и снял ремень с покеболами и резко рванулся в дыру, где уже уходил последний вагон поезда. Джинсы Джеймса, которые ему были немного велики, остались в руках у не успевшей сообразить что к чему Джессибель, сидевшей в грязной воде; а Джеймс с поясом, на котором были шесть покеболов, зажатым в зубах, словно мокрый лягушонок шлепнулся на крышу последнего вагона и из последних сил схватился рукой за железную скобу. Он с трудом поднял голову и, посмотрев на исчезающий в темноте люк, где на руках висела разъяренная Джессибель, подумал: "Прощай, Джессибель, теперь уже точно навсегда!" На станции он спрыгнул с крыши и поплелся к выходу из метро.

На улице лил противный холодный ночной дождь, как обычно и бывает в конце лета. Джеймс, завернувшийся в грязное одеяло, оставленное в метро нерадивым бомжем, шлепал в уже грязных носках по лужам какого-то Целадонского переулка. Драное одеяло, в котором он надеялся хоть чуть-чуть согреться, уже давно превратилось в мокрую тряпку. Он шел, опустив голову, по животу шлепала холодная пряжка ремня, на котором были 6 покеболов: 2 - с Визингом и Виктрибелом, а 4 про запас. В руке была зажата какая-то мятая бумажка. Вот и все, что у него было своего, не считая, конечно, трусов и носков...

Глава 7

Помнить вовеки

- Кесс, а ты уверена, что Джеймс и вся его семейка сгинули из этой жизни? - настороженно спросил сыщик Кесседи.

- Больше чем! - уверенно ответила она, - Джеймс - ничтожество, слабак. Поверь мне на слово, я его давно знаю. У него нет воли, и он ляпнул что-нибудь при первой же попавшейся возможности, а потом сам наложил на себя руки!

- Кстати, неподалеку от Паллета я недавно убрал этого колдуна! - заметил сыщик, - Что-то мне не понравилось, что он расхаживает по Канто с нашей тайной. Да будет Вертанский лес ему могилой!

- Но ведь Вертанский лес далековато от Паллета... - заметил Бутч.

- А я его туда и не отнес... Просто красивое образное выражение... Валяется он в высокой траве неподалеку от Паллета...

Да, зря сыщик убил волшебника. Тем самым он вывел полицию на вновь созданную Команду R и через несколько дней после этого разговора Бутч и Кесседи сидели в тюрьме пожизненно без права на амнистию, а сыщика выслали на родину. Все-таки, колдун был мертв, а проклятие - живо!

А в это время в доме Дейлы Кетчум... Джесси сидела в кресле и вязала носочки для Джонни, рядом Эш учил Мяута хоть каким-то примитивным покемонским атакам, а Мяут объяснял ему, что это бесполезно.

- Интересно, как там Джимми, - протянула Джесси, посмотрев на розу в вазе на окне.

- Надеюсь, с ним еще не успели сделать что-то страшное...

- Команда R, в тюрьме! - сказала вошедшая Дейла, показывая газету со статьей и фотографией троих преступников на первой странице.

- Джеймс! - вскрикнула Джесси и выхватила газету из рук миссис Кетчум.

Джесси с замиранием сердца прочитала всю статью, и чем дальше она читала, тем более настороженной она становилась.

- Что? - с нетерпением спросил Мяут.

- Ни слова о нем, как будто его нет! Может, он сбежал, когда этих троих брали? И что за убитый волшебник?

- Что-то я слышала, - перебила Дейла, - что волшебник работал на R когда-то, но у него закончился контракт и он покинул Саффрон. И что когда нашли его тело, в его кармане было письмо какой-то девушке из Паллета. Из-за письма он и пострадал... Жил себе в Вертанском лесу, никто его найти не мог...

- Ах уж эти волшебники, - разочарованно сказал Эш, - у них кроме Абры нет ни одного покемона... Беззащитные создания.

- Да ладно с этим волшебником, - грустно пробормотала Джесси, - бедняжка, конечно, но где же Джеймс?

Джесси, Эш и Мяут просчитали, сколько времени добираться до Паллета из Саффрона через леса и стали ждать возвращения Джеймса. Но его не было... ни через день, ни через два, ни через неделю, ни через месяц... И Джесси начали мучить дурные мысли, она снова стала нервной и раздражительной, как до рождения Джонни, она несколько раз попадала в больницу в состоянии обморока, и врачи советовали ей отказаться от второго ребенка, который должен был уже скоро появиться на свет.

- Джесси, да успокойся ты! - говорили ей хором Дейла и Мяут, - Или ты хочешь погубить себя и ребенка?

- Он бросил меня! - не хотела ничего слушать Джесси, - Или он погиб! Лучше бы погиб, чем бросил, по крайней мере, не предал!

Когда Дейла с Джонни и Мяут оставили ее одну отдыхать в своей комнате, Джесси расплакалась. Она достала из ящика большую фотографию Джеймса еще в форме R-овца и прижала ее к груди, словно обнимала настоящего Джеймса.

"Нет, ты не мог меня предать!" - подумала Джесси, глядя в глаза Джеймса с фотографии.

Она закрыла глаза и тут ей начали вспоминаться моменты ее жизни давностью больше года. Ее день рождения, 18 лет, в конце прошлого лета. Она вспомнила как Джеймс в их маленьком простоквашинском домике соорудил крошечный стол на двоих со свечами, розами и красным вином. Как Джеймс галантно уговорил Мяута переночевать у Матроскина, т.к. хочет сделать подарок лично для нее, Джесси. Как они ужинали за этим самодельным столиком, а потом все слова Джеймса, которые он сказал: "Джесси, ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем, что я готов положить к твоим ногам все алые розы мира, ты знаешь, что я умру за тебя, если надо будет! Позволь мне подарить тебе поцелуй, который длится всю ночь!" Джесси тогда не успела сказать ни да, ни нет. Она ничего не могла сказать, она была ослеплена его словами. Она только чувствовала... Как он крепко обнимает ее и целует в губы, расстегивает молнию на ее шикарном шелковом платье, и оно бесшумно падает на пол... Вино ударило в голову? Шампанское? Джесси прикрыла рот рукой и прошептала: "Я боюсь!" "Я тоже боюсь, я никогда этого еще не делал..." "Нет, я боюсь, что ты меня... бросишь! Бросишь, как бросали другие!" "Нет, Джесси, ни за что и никогда!" "Пустые слова, не подтвержденные делом..." "Клянусь честью рода Морганов!" "Ты лишился титула, сбежав из дому!" "Но во мне их кровь, в паспорте - их фамилия, да и вообще, они здесь ни при чем! Неужели за все время, что мы знакомы, я предал тебя хоть раз, неужели увязался за какой-то юбкой? Ты и только ты навсегда в моем сердце, а я, надеюсь, в твоем. Я в ответе за тебя, а ты - за меня!"...

Джесси пристально смотрела на фотографию: "Я за тебя, ты за меня, я умру за тебя, если надо будет!" "Он никогда ничего не делал просто так... Говорил иногда глупости, но не делал... Он не мог меня бросить, не мог, не мог, не мог..." Джесси аккуратно вставила фотографию Джеймса в рамку, повесила ее на стену и прикрепила к раме алую только что распустившуюся розу. А через несколько дней добавила и подпись: "Джонни, помни, это твой отец, сильный и преданный человек, Джеймс Морган (10.07.1981)". Дейле, Мяуту, да, впрочем, и Эшу с Мисти не нравилась такая надпись на стене в комнате, где жила Джесси с ребенком, но Джесс строго настрого запретила, кому бы то ни было подходить и к портрету, и к доске, и сама каждые три дня меняла увядшую розу на новую.

- Мама, зачем она переделала комнату в кладбище? Она бы еще черепки на дверь приколотила - спросил Эш.

Миссис Кетчум обняла сына, как что-то дорогое, и ответила:

-Она одинока и все, что у нее есть - ее сын, как и ты у меня! Она боится, что ей суждено умереть, точнее, она знает, что умрет при родах, и она хочет, чтобы дети знали, кто их родители... Она хочет остаться для них живой...

- Мама, но Джесси ведь сильная... почему ты говоришь, что она умрет, что она обязательно умрет?

- Эш, понимаешь, внешне она очень сильная девушка, но эта сила дорого ей дается... Она съела себя изнутри... А тут еще и Джеймса не стало... Вряд ли у нее хватит сил...

- А я верю в чудеса! - громко крикнул Эш, - И я знаю, что Джесс обязательно повезет!

Глава 8

Дикие покемоны

А теперь вернемся на месяц назад. К Джеймсу, которого его жена посчитала погибшим. Он сидел в одном из Целадонских тупиков под проливным дождем. Прямо перед его глазами был большой магазин одежды. Джеймс разжал кулак, мечтая увидеть там хоть несколько монет, но там была только маленькая сильно помятая фотография Джесси. Он зажал кулак, чтобы ни в коем случае не потерять фотку. Он поудобнее устроился в валявшейся там коробке от телевизора и уснул до утра.

Магазин одежды, по всей видимости, был очень популярным среди Целадонских жителей. Джеймс, хоть и не отличавшийся особым умом, догадался не идти через обычный вход, а отправился на складские помещения, где и нашел странную, не очень чистую одежду какой-то уборщицы и отправился под видом того, что моет пол в магазине, таскать одежду.

Народу там было достаточно, да и уборщица в сером халате до колена, черных резиновых галошах, красной косынке на голове, со шваброй в руках была обычным явлением. Там еще несколько таких же работало. В первую очередь Джеймс надел на себя большие очки от солнца и, к сожалению, белую кепку (других цветов не было...). Теперь это уже была не уборщица, а крутая уборщица, если не считать того, что на козырьке кепки висел огромный магнит, который снимали в кассе.

"Так, а теперь будем одеваться! Это уже сложнее..." В зале как всегда было видеонаблюдение и куча людей, которые тоже был хорошим наблюдением, засекут еще... Хотя... хоть умом Джеймса Бог не наделил, но некоторая сообразительность у него с опытом появилась. Он аккуратно засунул под халат первую попавшуюся футболку и шорты с жилеткой (да, да, ту самую одежду, в которой он и работал позже в Вертанском зале).

Магазин, действительно, крупный был. Там даже туалет служебный имелся. Один "м", а другой "ж". Наша переодетая уборщица с кучей добра под халатом (представляете, это уже беременная уборщица) и в только что украденных модных мужских ботинках долго отиралась  там, пол чуть ли не до дыр вымыла, думая, в какую букву лучше пойти. Все же она остановилась на "м".

- Эй, ты, после закрытия вымоешь! Как тебе не стыдно! - крикнула вслед Джеймсу какая-то продавщица.

"Не попасть бы...", - подумал Джеймс, - "Нет, лучше я буду непосредственным, как будто все так и должно быть".

Ну почему в каждом магазине всегда находится вредная продавщица. Она ведь пока Джеймс в туалете "мыл" позвала местную Дженни и они вместе дожидались, когда Джеймс выйдет. Долго ждали...

- Ну что, интересно тебе было? - спросила девушка, когда Джеймс вышел.

"Эх, если бы мог я говорить, сказал бы, что советую ей посмотреть", - подумал Джеймс и кивнул девушке.

- А когда ты туда заходила, ты толстая была...

"Облегчилась!" - сказал бы Джеймс, но в ответ только пожал плечами.

Дженни было обозлилась на продавщицу, но тут она своим полицейским глазом заметила магнит на кепке у уборщицы.

- Ах вот оно что! Она еще и кепку украла! - вскрикнула Дженни и схватила Джеймса за воротник халата.

"Еще две Джессибель!" - подумал Джеймс, оставляя халат в руках у Дженни.

- Ой, какая прелесть! - ахнула продавщица, увидев выскочившего Джеймса.

- Воришка! - крикнула Дженни, увидев на одежде Джеймса болтающиеся магнитики.

"Пора сматываться!" - понял Джеймс и бросился бежать, Дженни за ним, не смотря на то, что вредная продавщица успела влюбиться в воришку.

Джеймс прыгнул на один из эскалаторов, но, вот блин, вместо того, чтобы ехать вниз, эскалатор ехал снизу вверх, возвращая Джеймса к Дженни. "Хватит мучиться!" - решил Джеймс и ловко прыгнул на наклонную плоскость между двумя эскалаторами и быстро съехал по ней как по горке на первый этаж.

- Ну и чудак! - пробормотала Дженни и пустилась вслед за ним тем же способом.

А все-таки Джеймс не первый раз что-либо воровал и успешно смылся не только из магазина, но и из Целадона в сторону Орании, в пещеру Диглеттов, а оттуда в Вертанский лес. Теперь он мог полностью расслабиться и продолжить свое путешествие в Паллет. джеймс шел днями и ночами не останавливаясь. Сначала до Орании, а потом и в Вертанский лес. И там он решил наконец-то отдохнуть на берегу одного маленького лесного озера. Целадон, Джессибель и дурацкий магазин были далеко и никто не мог его здесь найти.

Джеймс обустроился на маленькой солнечной полянке у озера и начал наконец-то снимать магниты со своей наворованной одежды. Да уж, надо было кроме одежды еще и инструмент красть, который магниты снимает. Когда с магнитами было покончено, Джеймс подошел к озеру и посмотрел на гладь воды, словно в зеркало. Перед ним предстало жалкое, грязное худое лицо, с неделю не бравшего ничего в рот человека и не брившегося столько же... Волосы были сбиты в кучу, словно валенок, и из них во все стороны торчала какая-то гадость. И это жалкое зрелище, хотя и хорошо одетое, было когда-то наследником самого богатого человека Канто... И на это он променял свою виллу, но так он был счастлив!

Джеймс прекрасно знал, что купаться в незнакомых местах нельзя, но выглядеть так отвратительно он тоже не мог ни в коем случае. И вот через минуту он уже плывет по озеру, разгоняя местных Маджикарпов. В этом кристально чистом озере не росло даже противных грязных водорослей, только маленькие, словно елочки, на дне. Наверное, этим Маджикарпы и питались. "Конечно, такое Вертанское озеро не душ и не ванна, но до дому еще так далеко, а выгляжу я не лучше поросенка." - думал Джеймс когда плыл под водой.

"Тьфу, неужели волосы стричь придется," - думал Джеймс уже сидя на берегу и расчесывая пальцами волосы. У него ничего не получилось, он бросил и решил просто позагорать на солнышке.

"Как там, интересно, Джесси, недолго ей осталось меня ждать", - думал Джеймс. Ему вспоминалась вся его жизнь с того момента, когда бродячий пятнадцатилетний пацан, нерадивый студент покетехнического колледжа, познакомился с очаровательной однокурсницей, так внешне похожей на Джессибель, но такой доброй... Он бы еще много чего вспомнил, если бы не почувствовал, как кто-то впился когтями в его ногу и тащит в озеро.

Джеймс в ужасе открыл глаза и чуть не крикнул. Из озера вылез Тутудайл и решил полакомиться Джеймсом на обед или ужин. Покемон не знал, что Джеймс долго не ел и был невкусным. Джеймс машинально потянулся к поясу с покеболами и вытащим Визинга.

Так началось сражение. Тутудайл вскоре забыл про Джеймса и все, что его покемонскому счастью не хватало, так это победы над не знакомым ему типом: Визингом (такие в Вертанском лесу не водились). Джеймс же быстро оделся и отошел на несколько шагов от поля боя. Он смотрел, как сражались два покемона и тут ему в голову пришла гениальная мысль: "Покемоны сражаются за право оказаться сильнейшими, когда я ими командую, говорю, какой атакой идти на врага, я вкладываю в их голову свою, может, не лучшую логику, даже худшую, я не умею их тренировать, сами же они чувствуют, как могут победить, когда ими не командуешь, а за них болеешь, они намного сильнее! Так вот в чем сила боев покемонов! Эш Кетчум придумывает выигрышные стратегии, подчиняет себе покемонов! В этом его слабость! Сила хорошего тренера, оказывается, не в умении командовать, а в терпении! Сила в терпении!.." Его мысли продолжались бы, если бы не пронесшийся над головой Джеймса нож... Джеймс опять чуть не вскрикнул и обернулся... Скайтер... Еще один взмах его клешней и Джеймс увидел у себя под ногами скатанные пряди волос.

"Боже, еще один Скайтер меня побрил!" - подумал Джеймс и схватился за голову, но его волнение было напрасно. Скайтер только чуть-чуть состриг ему скатанные концы и выбрил затылок. Еще бы пушок с подбородка вместо бритвы... Скайтер не хотел кидаться на Джеймса. Он, наверное, даже понравился покемону, т.к. тот стоял неподалеку и улыбался Джеймсу своим зубастым ртом. Джеймс подставит ему свое лицо и показал рукой на подбородок. Скайтер его понял и аккуратно сбрил наросший пушок. Джеймс снова подошел к озеру, чуть поодаль дерущихся Тутудайла и Визинга и посмотрел на воду. Теперь он был самим собой! Но тут Тутудайл вырвался из обороны Визинга и побежал прямо на Джеймса. Скайтер перегородил ему дорогу своим телом и издал громкий воинствующий клич. Тутудайл остановился и они долго говорили все втроем на своем покемонсокм языке. "Мяута бы сюда..." - подумал Джеймс.

Когда троица больших карманных монстров переговорила наконец, все трое повернулись к Джеймсу с дружелюбными улыбочками на их покемонских рыльцах. Джеймс вернул Визинга в покебол, но Скайтер и Тутудайл, по-видимому, тоже просились. К счастью, у Джеймса были запасные покеболы. Так Джеймс поимел новых друзей в лицах двух очень сильных покемонов, которые через неделю, когда Джеймс выходил из Вертанского леса, помогли ему выиграть у какого-то нервного тренера с характером, похожем на характер Эша, Пиджиотту и Катерпи, который у Джеймса скоро эволюционировал в Метапода.

Предыдущие главы: http://invers-sleyers.blogspot.com/2014/07/3-1-4.html

Следующие главы: http://invers-sleyers.blogspot.com/2014/09/3-9-11.html