Том 3. Предназначение. Глава 9-11.

Глава 9

О предках

- Джессибель! - громко позвал вернувшийся из Саффрона отец Джеймса.

Джессибель не откликалась. И правильно. Она только что грязная и измученная вернулась домой и завалилась спать. Гилберт ничего не знал.

- Она сидит у себя, - ответил Гилберт, обитающий в гостиной и нигде более.

"Странно", - подумал мистер Морган, - "она же жаворонок, а тут спит до обеда!"

- Гилберт, мне кажется это странным, не больна ли она?

Гилберт было смутился, но, собравшись с силами, ответил:

- Хозяин, вчера она сильно устала и не стоит искать какого-то скрытого смысла!

- Дорогая, иди к себе, я к Джессибель и приду! - сказал хозяин жене и остался наедине с Гилбертом.

- Я думаю, не надо ее будить! - повторил Гилберт.

Хозяин искоса посмотрел на Гилберта. Как не любил Гилберт этот взгляд, который поедал его как будто изнутри. Последний раз хозяин так смотрел на него, когда Джеймс сбежал из дома пять лет назад.

- Я ничего не скрываю, ничего не случилось, хозяин! - начал говорить Гилберт скороговоркой.

- У меня для Джессибель отличные новости! Иди, разбуди ее, я буду ждать в кабинете, - сказал хозяин и решительно направился к кабинету.

"Нет, только не это! - взорвалось в голове у Гилберта, - Джессибель велела никого не пускать туда! Там же она сказала, погром. Но и нельзя запретить хозяину туда идти, но и нельзя разрешить. Делай же что-нибудь, Гилберт, а то уволят на тридцатом году службы!"

- Мистер Морган! - окликнул Гилберт хозяина, - А может, вы сами поднимитесь к ней и скажете. Долго ведь придется томиться в кабинете в ожидании.

- Дело касается игры на бирже, Гилберт, - ответил хозяин, - мы должны обсудить это в кабинете, а не tet-a-tet. Я жду.

"Нет! Только не это!!!" - пронеслось в голове у Гилберта, и он своей широкой спиной закрыл доступ хозяину к двери в кабинет.

- Что вы натворили в кабинете? - психанул хозяин и, оттолкнув Гилберта, вставил ключ.

- Ничего особенного, - сказал Гилберт, - просто Джессибель велела...

Но хозяин его не очень слушал, он уже вошел в кабинет.

"Харакири, камикадзе, больше выхода нет!" - подумал Гилберт, когда услышал шокированный голос хозяина:

- И это значит "ничего"?

Он следом за хозяином зашел в кабинет и понял, почему Джессибель запретила заходить сюда. Хозяин был в остолбенении: его кабинет был местом побоища? На полу валялись окровавленная плетка, пара пустых пакетов из-под сока, куча книг, грязная синяя куртка, а весь этот беспорядок венчала разбитая реликвия.

- Моя драгоценность?! - воскликнул хозяин и взял с полу сломанную на несколько частей фигурку, - Что тут было? - грозно спросил он Гилберта.

- Поверьте мне, хозяин, но я не знаю, это Джессибель здесь вчера закрылась.

- Не поверю, что ты ничего не слышал хотя бы!

- Она отпустила всю прислугу вечером отдохнуть, а когда мы вернулись, она пришла под утро домой промокшая, без босоножек, под ливень, бедняжка, попала и велела никого не пускать сюда... - оправдывался Гилберт.

Хозяин наклонился и сложил по частям разбитую фарфоровую фигурку. Это был молодой парень, очень похожий на Джеймса в рубашке, подвязанной поясом и штанах, которые носили несколько веков назад, а в руках у парня был меч, словно у "Оскара".

- Гилберт, это один из наших далеких предков. Он погиб в какой-то страшной схватке с покемонами еще молодым и перед смертью оставил своему маленькому сыну вот эту статуэтку, которую сделали, когда он принял наследство от отца. Его, как и моего сына-балбеса звали Джеймс. Это был достойный человек, сильный и добрый, но отец его женил на какой-то нехорошей девушке, он ее после смерти отца посадил в тюрьму, за то, что она его била, и женился на простой пастушке, да-да, которая Милтанков пасла... Так вот, он был при смерти, и он оставил статуэтку своему сыну и сказал: "Храни мое сердце и передавай его из поколения в поколение, а если суждено будет разбиться моему сердцу, то..." Знаешь, Гилберт, он не договорил. Он лишь сказал вскоре в бреду, что вернется в наш род через 13 поколений и... умер.

- А сколько поколений сменилось с тех пор? - с любопытством спросил Гилберт.

- Знаешь, стыдно, но мы сбились, 12, 14, а может, кто-то из нас и есть тринадцатый... Умирая, Джеймс сказал, что лишит нас могущества, если мы повторим былые ошибки...

- Это звучит как приговор, хозяин, я уже начинаю бояться парня из тринадцатого поколения! Слава Богу, он не знает или знать не будет, кем он был в одной из прошлых жизней.

- Да, - заметил хозяин, - так оно и есть. Джим стал волновать меня еще больше после того, как я вспомнил в деталях старую легенду! Джим уже никогда не примет наследство! Могущество нашего рода умрет со мной! Гилберт, найди нашу родословную и успокой меня, ведь время еще не пришло, ведь Джимми - не воплощение могучего предка, ведь Джимми, мой маленький Джимми - просто Морган...

Гилберт потупил взгляд, и что-то буркнул себе под нос, мол, от правды не откажешься, а он, столько лет, просуществовавший в гостиной этого дома, знал лучше хозяина родословную, как бы он не упирался, не пытался скрыть правду, а Джеймс был как раз тринадцатым! Джеймс - воплощение другого Джеймса!

- Держи, - сказал хозяин, подавая Гилберту завернутые в платок обломки фарфорового Джеймса, - храни его у себя, если мой Джим вернется, он обязательно склеит его! Он так о нем беспокоился в детстве!

Гилберт взял сверток и улыбнулся, словно в свертке была какая-то драгоценность и положил себе за пазуху, в самое надежное место.

- Гилберт, а теперь второй вопрос: что это за дыра за шкафом?

- Судя по размерам, тайных ход!

Гилберт прекрасно знал, что тайный ход сделал Джеймс, да Гилберт и сам помогал в строительстве, правда, дальше лестницы он никогда не уходил и не знал, куда на самом деле ведет ход.

- Отец, кончай заниматься ерундой, - услышали они голос Джессибель, - Я вчера здесь уединилась и решила проверить, куда он ведет. Ничего хорошего! Канализация вонючая!

Сказав это, она взяла валявшуюся куртку Джеймса и кинула ее в темноту хода.

- Зачем ты выбросила куртку? - спросил ее хозяин.

- Бесполезный хлам! - резко ответила Джессибель, с трудом закрывая ход.

Единственное, что изменило ход дальнейших событий от "замять и забыть", был выпавший из кармана куртки паспорт Джеймса.

- Чей это паспорт? - с любопытством спросил хозяин.

- ААААА, это мой! - сказала Джессибель и попыталась вырвать его из рук мистера Моргана.

- Но у тебя, дорогая моя, - смеясь сказал он, - не было никогда российской визы! А еще не было жены Джесси... сына Джонни... воинской обязанности...

- Это мой! - вмешался Гилберт и тоже попытался вырвать паспорт из рук хозяина, пока тот не успел открыть страницу с фотографией.

- Что-то много желающих! Проведем игру "Кто хочет стать владельцем паспорта?" 15 вопросов, 4 варианта ответа, три подсказки: 50 на 50, звонок маме и помощь мистера Моргана! В жизни бы не подумал, Гилберт, что ты женишься на какой-то Джесси и сделаешь ей ребенка, а тем более, когда-то ночью слетаешь в Россию туда и назад, чтобы утром быть в гостиной... а путешествие-то на год!

Гилберт и Джессибель открыли рты и с замиранием сердца смотрели, как хозяин твердым движением руки переворачивает первую страницу паспорта Джеймса... Как изменяется его лицо... С насмешки до ужаса...

- Джеймс?! - вскрикнул он и сел в кресло, - Откуда в моем кабинете паспорт Джеймса. Джеймс женат?! У Джеймса сын?! Этого быть не может! Бродяга не подсел на иглу?! Джеймс?! Что вы стоите и молчите? Неужели приезжал Джеймс и вы решили скрыть от меня? Вы видели Джесси? А его сына?

- Да... - трясущимися губами выговорила Джессибель, Приезжал Джеймс, один, без своей кикиморы и отморозка! Но он ни с кем так и не поговорил!

- Почему?

- Отмалчивался, скрывался под незнакомца, а потом сбежал... Куртку забыл... Он сюда не вернется, вот я и выбросила ее... Паспорт тоже можешь выбросить, он себе новый сделает... Я знаю, он не вернется! - полумертвым голосом сказала Джессибель.

- Чувствую я, что ты его побила! - заметил Гилберт, и - кто из вас двоих статуэтку сломал?

- Прости, папа, это я плеткой! - вырвалось у Джессибель.

Хозяин был просто разгневан.

- Плеткой?! - вскрикнул он, что даже стены задрожали, - Да ты знаешь, что ты наделала своей плеткой? Из-за твоей плетки он сбежал из дому, он мне все написал какая ты из университета! И фотку Джесси присылал! От кикморы далеко! А на тебя похожа, словно сестра родная! В душе видно славная! А теперь из-за твоей плетки я никогда в жизни больше не увижу своего внука, своего сына, свою невестку. Я останусь одинок! Не надо было делать за него его выбор... Не в статуэтке дело, не в 13-м наследнике, а во мне...

- Но ты дал мне роскошную жизнь, - сказала Джессибель.

- Я купил тебя, - с презрением сказал хозяин, - купил малышкой у одного моего кредитора вместо его долга. Я купил тебя, как невесту, не сделал бы я этой подлости, ты бы жила в другом не менее роскошном доме у другого магната, только ты состоишь из его ДНК. И Джимми был бы счастлив...

Джессибель стояла ни жива ни мертва. Такого поворота событий она никак ожидать не могла. Он, которого она называла отцом, который всегда говорил, что ее родители погибли в катастрофе, он взял ее к себе и обручил со своим Джеймсом, когда им от силы по годику было... Ну что они тогда понимали? Они и слова "любовь" не знали.

- Ты меня простишь, Джессибель? - спросил хозяин, встав перед ней на колени. Гилберт, поняв свою ненужность в данной ситуации, удалился в свою зону существования.

- Нет, так называемый отец, пока ты не вернешь все на свои места: пока не отберешь у моего настоящего отца дом, пока не разведешь Джеймса с кикиморой и не убьешь их отморозка, ведь по предсказанию гадалки, или это тоже ложь, он женится на девушке из рода Мусаси, а я единственная в своем роде!

- Предвиденья и предсказания бессильны перед сильным человеком, Джессибель! - заметил Гилберт из гостиной.

- Я не сделаю этого, Джессибель! Ни за что и никогда! - властно сказал хозяин, - Ты била моего Джеймса, я закрывал на это глаза и хотел не видеть, но это было, и он никогда не вернется сюда, тем более, если ты лишишь его того малого, что у него есть. Ты оставила меня одного, ты разбила нашу статуэтку, и я не знаю, какая кара ждет наш род. Отныне нам с тобой не по пути, Джессибель! Твой отец недавно пропил свою шикарную Целадонскую виллу и живет в Вертании. Если он тебя примет - иди! Вообще, иди! Собирай вещи, Джессибель! Отныне это не твой дом!

Глава 10

Бедный родственник

Джеймс стоял у одного из газетных киосков, смотря на фотографию Бутча и Кесседи на первых страницах, но у него не было ни гроша, чтобы купить хотя бы одну, самую плохую газетку. Зачем он взял у маленького тренера в лесу не деньги, а двоих очень слабых покемонов? Тот, наверное, очень рад...

- Эй, парень! - услышал Джеймс голос старика и обернулся.

Через дорогу от киоска человек лет пятидесяти стоял у калитки дома в довольно растерянном состоянии.

- Да, ты. Иди сюда! - крикнул старик, увидев, что Джеймс обернулся.

Сначала Джеймс вроде бы испугался, но, посмотрев на то, что старик, вообще-то, не страшный, подошел к нему.

- Ты что это у киоска три часа отираешься? Внимание привлекаешь? - спросил старик.

Джеймс только мог махнуть ему в ответ рукой.

- Что? Не местный? Жить негде?

"Да уж, негде, в Паллет я идти боюсь. Джесси все равно, к своему несчяастью, разговорит меня, так что лучше переждать эти 7 месяцев в Вертании... Ну негде мне жить, и что из этого?"

Но в ответ Джеймс лишь кивнул головой.

- Ты немой что-ли?

"Ну да, если ты хочешь, все равно по-другому не объясню!" И Джеймс кивнул.

- Ладно, это я так, - сказал старик, - слушай, мне нужно, чтобы в моем доме был кто-то, кроме меня!

Джеймс нахмурился, не понял...

- Фу, не могу объяснить, - продолжил старик, - нужен человек, которому я отдам свой дом. В наследство. Ну что ты на меня как на дурака смотришь? Да, задаром, просто так, только меня не выгонял. Половина моя, половина - твоя. Я проиграл много денег в казино и мне надо сделаться нищим, чтобы у меня ничего никуда не заложили! Помоги мне! Ну пожалуйста!

Джеймс стоял в оцепенении. Такого он не ожидал услышать. Он машинально кивнул. Ха, от наследства в любой момент можно отказаться: он уже это сделал... Похоже, старик назвал его, Джеймса, своим родственником, Но каким? Или просто завещание на него накатал? Странный тип, этот старик.

- Как тебя зовут? - спросил старик Джеймса, когда они были уже в доме, - напиши, хотя бы.

"Да нельзя мне писать, и говорить нельзя!" Благо на стене в гостиной висел портрет агента 007 (постер такой огромный из журнала), видно, старик от Бонда тащится. Джеймс подошел к стене и, закрыв фамилию агента, показал на имя.

- Джеймс... - протянул старик, - А я Грэг,... Грэг Мусаси, очень плохой человек!

"Мусаси?! - Джеймс встрепенулся и чуть не вскрикнул, - У Джесси девичья фамилия была Мусаси... Однофамилец или ..."

- Ты что, разочаровался, Джеймс? Слышал обо мне гадости? Это все правда, мой мальчик.

Джеймс махнул рукой и отрицательно покачал головой, дав понять старику, что его прошлое Грэга не интересует.

Через несколько дней Джеймс понял, что ему нужно искать себе хоть какую-то работу. Конечно, врачу-недоучке, который не мог говорить и писать, это было очень сложно, тем более, без паспорта, за которым Джеймс боялся идти в бюро находок. Как бы его не сделали там находкой для Джессибель какой-нибудь. Он работал всем, чем попало, получал какие-то гроши, но делать было нечего, ведь чтобы работать врачом - нужно писать... или говорить. Так кончилось лето и настала противная дождливая осень, а у Джеймса так и не было за душой ни гроша, чтобы купить себе не то, чтобы джинсы и куртку, но хотя бы съесть что-нибудь горячее на обед. У Грэга тоже не было денег. Последние он на завещание потратил и жил на одной воде из-под крана. А Джеймс каждый день подметал опадающие листья в парке, а когда все уходили оттуда, тренировал своих Пиджея и Метапода, а заодно и остальных покемонов. Давали ему 2 монеты в день, которых хватало на кулебяку с черносливом, самое дешевое лакомство, которое продавалось в парке, и было единственной едой Джеймса, не смотря на воду из-под крана. Грэг радовался, что на них двоих у него была крыша над головой, теплые одеяла, ванная и камин с оставшимися дровами, которых Грэг купил на всю осень и зиму еще до проигрыша.

- Джеймс, ты, это... - сказал как-то Грэг, - в шортах-то... не замерзнешь? Возьми мои теплые штаны, я все равно никуда не хожу...

Джеймс молча посмотрел на него и махнул рукой, мол, не замерзну, не умру, что поделаешь...

- Ты у меня заболеешь так! - сказал старик, поправив шерстяное одеяло, поеденное молью, на его плечах.

Джеймс тяжело вздохнул и начал тереть ноги одеялом, чтобы чуть-чуть согреться.

Кончилась осень, опали все листья, а с ними и кончилась работа Джеймса... Теперь его ждала другая: чистить дорожки парка от снега. Зима в Канто, конечно, не страшная, как в России, но снежком заваливает часто. Джеймс делал эту работу за те же гроши, ел те же пирожки, приходил на работу все в той же летней одежде, только когда было особо холодно, он накидывал на себя шерстяное одеяло. Грэг сильно беспокоился за него, но, похоже, Джеймс привык находиться на улице зимой в летней одежде.

В один прекрасный день Джеймс, как всегда раскидывая лопатой снег на бордюры аллеи, и сильно морщась от боли, когда снег попадал ему по ногам, обратил внимание на одно объявление, которого раньше не было. На всех столбах в парке был вывешен постер: "Вертанский зал ждет своего тренера! Чтобы стать им, нужно победить шестерых!" Сначала Джеймс не отдал особого почтения этому постеру, но мысль о том, что можно бы и попробовать все чаще мучила его, чем ближе был конец его рабочего дня. Он несколько дней собирался с мыслями, и вот он решился наконец пойти.

В то утро радостный Джеймс спускался по деревянной лестнице, уверенно застегивая на ходу пряжку своего ремня с покеболами. Грэг, как всегда, сидел у камина.

- Что-то ты на редкость счастлив, Джеймс, - заметил он, - даже щеки горят! Что-то задумал?

Джеймс радостно кивнул, как вдруг схватился за голову и сел на диван.

- Что? Что с тобой? - озабоченно вскрикнул Грэг.

Джеймс сидел на диване и качал головой. Страшная боль! В груди и голове! Он не мог никуда идти, в глазах потемнело! Грэг положил руку ему на лоб.

- Ты весь горишь, мой мальчик, - тревожно сказал Грэг, - быстро в постель, сегодня ты никуда не пойдешь! Замерз, наверное, как я тебе и говорил!

У Джеймса все силы куда-то делись и ему ничего не оставалось делать, как согласиться с Грэгом и отправиться в спальню. Джеймс, даже не раздевшись, свалился на кровать и закрыл глаза. Больно... Грэг, как Джеймс чувствовал, раздел его и накрыл одеялом, а потом градусник засунул.

- Господи, Джим, 41 градус! Умереть можно! - в ужасе произнес старик.

Джеймс вообще, ничего не чувствовал, все для него казалось ватным и горячим, по лицу тек пот, а в голове и груди болело...

"Знаю, что запросто умереть, по что сделаешь, пневмония у меня, неделю симптомы чувствую, но что сделать, сказать не могу, а на лекарство денег нет!"

Но Грэг имел хороших соседок и одна дала ему медецинскую энциклопедию и аптечку. Да, на больницу у старика тоже не было денег... Решил он Джеймса сам лечить. Когда Грэг на несколько минут отошел от Джеймса, тот собрал в себе последние силы, взял себе в постель энциклопедию и открыл ее на нужной странице, чем, пожалуй, спас себе жизнь. Старик, все равно, в медецине не шарил.

Джеймс болел долго, почти всю зиму. Какие только силы помогли ему выкарабкаться - загадка, но, видно, кому-то там это было надо. Грэг хоть себе дело нашел, а то все время водку пил и в казино ходил. Теперь же он заботился о Джеймсе, как о собственном ребенке.

Однажды Грэг застал Джеймса лежащим в кровати с фотографией Джесси в руках.

- Красивая... - услышал Джеймс голос старика из-за спины, - твоя девушка?

Джеймс отрицательно покачал головой и наконец-то показал Грэгу кольцо.

- Жена... А у меня никогда жены не было... - с горячью протянул Грэг и затушил единственный источник света в комнате - свечку. Электричества давно в доме не было - за неплатежи отключили. Только лунный свет теперь немного освещал лицо Джеймса, лежащего под одеялом, и силуэт стоящего у окна Грэга.

- У меня любовь была, а жены не было. Ее звали Миамото. Красивая девушка, умная, сильная... Я ее встретил в Целадонском казино. Она была из Команды R и работала кем-то вроде крупье там, представляешь – девушка-крупье? Казино было влодением Команды R. Увидев ее, влюбился я с первого взгляда. "Будь моей!" - сказал я. "Выиграешь - буду, проиграешь - только на сутки!" Я решил понтануться, поставил на зеро и продул! Она провела со мной день и ночь, а утром исчезла, как будто ее и не было. Оставила только фотографию.

Грэг залез в старую коробку и, покопавшись там довольно долго, достал черно-белую фотографию, на которой была девушка в черной форме Команды R с длинными темными  фиолетовыми волосами, чуть закрученными снизу. Грэг зажег свечку на тумбочке у кровати Джеймса и протянул ему фотку.

- Красивая, да? - спросил Грэг у Джеймса, тот кивнул и пристально всмотрелся в фотку. Девчонка, кажется, знакомая... Или на кого-то похожа...

- Я думал, никогда мне ее не увидеть, - продолжал Грэг, вернувшись к окну, - Но я увидел ее еще раз. Была холодная зима 86-го... Тогда много бродяг погибло... В один такой холодный день ко мне пришла она. С ней была маленькая девочка лет пяти, как она сказала, мои дочь, но у нее есть еще и сестра-близняшка, которую она оставила в доме-коробке. Миамото была очень бедной и одну малышку она отдала мне на воспитание. Она в ту зиму отправлялась в какую-то экспедицию в горы под Саффроном. Девочку звали Джессибель, а вторую - не помню как звали, она оставила ее у себя... Сильная была девочка... Она почти ничего не сказала мне, оставила девочку и ушла. Потом я прочитал в газете, что весной Миамото и еще несколько R-овцев были похоронены под лавиной. После этого я отправился искать мою вторую девочку, а первую… Хочешь знать, что я с ней, с моей дочерью сделал как последний подлец. Я ее продал одному кредитору вместо крупного долга. Отдал на усыновление, потому что я не мог отправиться с ней по всему Канто в поисках ее сестры! Я наврал ребенку, что скоро вернусь. Я даже не знаю, как звали того человека, кажется, он был из Целадона. Я считал, что она счастлива, так утверждал мне тот человек. А я и не пытался искать забрать ребенка обратно, тем более, у нее был порядочный богатый папа и, вроде бы, брат... А вторая девочка… Я ее нашел в психиатрической лечебнице. Хорошее место для ребенка. Мне ее не отдали, и после этого я жутко напился. И у меня начались галлюцинации. Я взял машину на прокат, поехал в эту лечебницу ночью и украл свою дочь. Мы ехали в Лавандер. Алкоголь дал о себе знать, я выехал на встречную полосу и… наутро, когда я очнулся в больнице, я спросил у медсестры: «Где Джесси?» «Ее больше нет!» - был ответ. После этих трех слов я понял, что жизнь для меня закончна. И вот я уже почти пятнадцать лет существую в этом городе, пытаясь забыть Лавандер, могилу моей Джесси…

Джеймс нахмурился, как будто слышал подобную историю когда-то.

– Что ты? – Спросил его Грэг.

В ответ Джеймс лишь махнул рукой.

– А у меня есть ее фотка, я Джесси на выезде из Фуксии сфоткал! Это последняя фотка моей малышки. Я ей такую же подарил, но она, видимо, через час покрылась горячей детской кровью.

Грэг опять долго копался в коробке и нашел маленькую пожелтевшую бумажку. Он протянул фотку Джеймсу. Боже, Джеймс даже остолбенел, он видел такую фотку... у Джесси. Девочка на фотке - Джесси, его Джесси. Джеймс взял свою жилетку и достал из нее свою фотку с Джесси и протянул обе Грэгу.

- Ты что, хочешь сказать, что моя девочка и твоя жена... один человек? Этого быть теоретически не может, хоть и по возрасту подошло бы…

Джеймс в ужасе кивнул.

- Джим! Это невозможно! Врачи никогда не врут! Ты же сам, вроде бы, врачом стать хотел! Моя Джесси умерла, а твоя – просто ее копия…

"Эх, дал бы мне маг право сказать ему два слова! Джесси - его дочь, он считал ее погибшей много лет! И теперь из-за того, что я молчу, его ожидание затягивается! Это же так больно! Что бы мне сделать? Бесполезно! Вот пройдет еще время, я привезу тебе Джесси, тесть!"

- Что ты так озабочен, Джеймс? - спросил старик, но Джеймс отвернулся и заснул.

После этого вечера Грэг изменился к Джеймсу. Теперь он его смело чуть ли не сыном называл и все время спрашивал, почему он один и когда он увидит его жену, а Джеймс только пытался ему показать на пальцах, мол, всему свое время.

Так пришла весна. Джеймс полностью поправился и решил сходить в зал, посмотреть, не нашли ли тренера. Оказалось - до сих пор не нашли! Это судьба, и Джеймс решил попробовать! Он решил молча сразиться со всеми шестярыми экзаменаторами! В его успех никто не верил, даже смеялись, но 4 сильных покемона - не шутка. И вот Джеймс - тренер! Он поменял даже облик зала, вид значка и посадил розовый куст у ворот, как бы "Джесси, я всегда тебя помню!"

За проигрышы амбициозных несостоявшихся покечемпионов Джеймс начал получать деньги и они с Грэгом решили их в первую очередь потратить на питание, а то оба за зиму осунулись как скелеты. Все вроде бы что прекрасно.

Но однажды... Грэг ждал Джеймса весь вечер и всю ночь... Его не было... Исчез парень... Грэг наутро в зал сходил... Дверь не заперта, а Джеймса нет... Вчера он не был в покецентре, после того, как победил очередного амбициозного покемастера Эша Кетчума... Его, вообще, никто не видел... Только на его имя был взят джип напрокат, и его еще не вернули.

"Нет, он не мог меня просто так бросить и сбежать! Наверное, к Джесси поехал... Господи, чтобы меня дома не лишили за это время, а то бомжевать пойду совсем..."

Глава 11

Последний момент

Все брошено на произвол судьбы: зал, покемоны больные на ремне, Грэг в подвешенном состоянии со своей собственностью, все... Джип несется с бешенной скорости по полям. Рядом обезумевшая Мисти! Только бы успеть к Джесси! Только бы увидеть ее! Только бы она дождалась его! Песок летел в лобовое окно, видно почти ничего не было, Джеймс чудом уворачивался от деревьев, а Мисти сидела на первом сиденье, месте смертника, закрыв глаза руками и сильно дрожа. Не прошло и пары часов, как джип пролетел мимо указателя "Паллет" и уже мчался по маленьким улочкам городка.

В это время Мяут вышел в магазин, чтобы купить себе воблу. Он шел по улице и напевал веселую песенку, как вдруг чуть не оказался под колесами несущегося на скорости света джипа.

- Тьфу ты, разъездились тут всякие! - крикнул сбитый с ног Мяут вслед джипу.

А джип уже подъехал к дому Дейлы Кетчум. Джеймс еще на ходу выскочил из него и вытащил за собой Мисти, и они бросились в дом.

Дейла сидела в кресле и играла с Джонни, Мистер Майм подметал пол, больше никого не было... все было спокойно. Тут отворилась дверь и Джеймс с Мисти ворвались в комнату. Джеймс подошел к Дейле, взял малыша на руки и расплакался на глазах у нее и Мисти.

- Джеймс, ты ли это? - ни жива ни мертва сказала Дейла.

- Миссис Кетчум, он не может говорить! - сказала Мисти, - Как Джесси.

- Ее это... только что в больницу увезли... на операцию...

Джеймс сразу в лице переменился. Он отдал сынишку Дейле и, взяв Мисти под мышку, бросился к джипу и... в больницу.

Тем временем Мяут, довольный своей покупкой в супермаркете, шел домой. И ему снова "повезло". Он опять чуть под тот же джип не попал и лишился своей воблы. Мяут с горечью посмотрел на раздавленную рыбешку и опять в никуда вслед джипу крикнул:

- Чувак, ты меня достал!

И опять пошел в магазин за воблой.

А Джеймс тем временем вместе с Мисти, перекинутой на этот раз через плечо, бежал по больничным коридорам. Врачи предлагали положить Мисти то в травматологию, то в психиатрию, то в кардиологию...

"Я не могу опоздать, она может умереть, я должен ее увидеть, я должен спасти ее, ну где же она, Джесси моя? Я должен, должен, должен, я не прощу себе, не прощу!!!"

И вот они перед операционной родильного отделения. Джеймс открыл дверь, но медсестра, стоявшая там у входа, не пустила его. Джеймс усадил Мисти на кушетку у входа, а сам залез в какую-то лабораторию или чей-то кабинет и стащил оттуда белый халат и белую шапочку. Теперь никаких access denied и read only, теперь он доктор! Дрожащей рукой Джеймс открыл дверь и зашел. Медсестра ничего не заподозрила. Он немного пошел и закрыл глаза. Он боялся, боялся видеть все, что там было... Момент настал, но как-то не верилось в это!

- Девочка! - услышал он мягкий голос врача, - Джесси, у тебя девочка!

"Все, кончено, кончено заклинание колдуна! Если он, конечно, не обманул! Я свободен, я могу говорить, писать, делать, что хочу, но я не могу, я боюсь, нет, мой язык сразу не поворачивается, неужели я разучился говорить! Этого быть не может. Двадцать лет своей жизни я умел говорить, я не мог за год разучиться! Джеймс, что с тобой? Джеймс Морган, ты свободен! У тебя родилась дочь, Джеймс! Джееееееймс!" - летало у него в голове.

- Джесси... - еле шевеля разучившимся говорить языком, произнес Джеймс и открыл глаза.

Недалеко от него стояли носилки, на которых лежала она... под ярко светящейся лампой. Видны были только ее руки и голова. Врач в окровавленном халате стоял рядом и держал на руках маленькое живое создание. Джесси из последних сил повернула голову туда, откуда услышала знакомый голос, и Джеймс увидел ее измученное болью лицо. Он в растерянности стоял в метрах десяти от нее, на нем был расстегнутый белый халат и завязанная на скорую руку белая косынка.

- Джеймс?! Ты вернулся или я уже умерла! Джеймс... Назови ее Джекки, ладно... Как ты хотел…

Джесси не смогла больше ничего сказать, она выбилась из сил и закрыла глаза.

Она вдруг очутилась в темном лесу... Вертанском ночью? Нет! В страшном темном лесу! Вокруг вв обступали деревья... Было холодно... На ней из одежды была только тонкая белая рубашка до колена... и больше ничего.

- Джеймс! - крикнула Джесси и оглянулась.

Там, где только что стоял Джеймс, росло черное дерево, а на дереве сидел Хутхут и своими красными глазами пожирал Джесси изнутри. Вообще, на всех деревьях сидели Хутхуты. Кто-то толкнул ее прямо в грудь, и она упала. Когда Джесси открыла глаза, вокруг уже не было леса, была аллея, длинная и серая. А по краям росли те самые черные деревья, на них сидели те самые Хутхуты. Вообще, все было серое и черное. По аллее ходили люди с фиолетовыми лицами и черными глазницами и в таких же белых рубашках, как Джесси. У них не было никаких чувств, в них не было никакой жизни... Кто они? Джесси решила, что нужно куда-то идти и пошла вперед, но чем дальше она шла, тем сильнее зарастала за ней аллея черными деревьями с Хутхутами, как будто говоря, что назад пути не может быть.

"Нельзя идти туда? Я в ловушке? Кто эти люди, почему они такие страшные и что им надо? Где Джеймс, Джекки, доктора? Куда я попала? Неужели я попала в это общество и стала такой же? Где же зеркало?"

Тут перед ней появилась лужица и она посмотрела на свое отражение.

"Нет, я такая, какая есть, мои глаза горят и они синие, а не черные, и лицо румяное!" Она боялось все больше, но шла только вперед, потому что боялась возвращаться в лес.

- Джесси, доченька!

Джесси подняла голову. Перед ней стояла женщина с длинными фиолетовыми волосами и таким же фиолетовым лицом и черными глазницами.

- Я твоя мама! Наконец-то мы встретились! Я давно тебя ждала! Пошли со мной!

- Ма-ма? - пролепетала Джесси и пошла за женщиной.

Но тут на аллее раздался ее любимый голос, голос Джеймса:

- Джесси, ты куда, не уходи!

Джесси обернулась. По аллее, сквозь лес, несмотря на ветки и Хутхутов бежал Джеймс! Он был не такой, как все, он был живой, глаза его горели, волосы развевались на ветру и одет он был не в тонкую белую рубашку, а в шорты жилетку и красную футболку.

- Не обращай внимания, пошли! - сказала Миамото и потащила за собой Джесси, - он зря сюда пришел, это наш дом, а не его, он не может забрать тебя, пошли, главное уйти за красную полосу.

Красная полоса приближалась и приближалась, и Джесси даже не заметила, как Миамото перетащила ее за черту.

- Джесси, нет! - крикнул Джеймс, нарушая умиротворение окружающего мира.

Она обернулась. Все, что было за красной чертой растворялось, словно в тумане. Джесси бросилась назад, но перед чертой словно стекло стояло. Мутное стекло, невидимая преграда, стена. Миамото опять взяла ее и потащила к себе. Джесси с трудом смогла различить фигуру Джеймса в тумане. И вдруг... он кинул что-то. Это что-то ударило в грудь Джесси и зацепилось за ее лопатки. Кровь Джесси хлынула в лицо Миамото и Джесси упала на землю. Она все видела в тумане, в груди болело, кровь лилась ручьем. Она только чувствовала, что Джеймс ее тянет куда-то... назад! Вот он перетащил ее через красную линию... Миамото бежала следом и пыталась вырвать ее... до красной линии, а потом крикнула вслед:

- Страшная сила у этого парня, будь счастлива, а когда устанешь - приходи!

Джесси хотела оглянуться, но уже не могла, черные деревья с Хутхутами росли по другую сторону, по сторону красной черты, только какая-то неведомая сила тянула ее туда, где она только что видела Джеймса, но его там уже не было. Силы ее покинули и она словно упала в черную дыру... Было темно.

- 550, 600, 650, нет, не помогает, - скороговоркой говорил хирург, - мы ее теряем...

Джеймс стоял в шоке. Сердце Джесси остановилось, и врачи пытались уже применить электростимуляцию. Все тщетно! 2 минуты и все кончено!

- Наркоз и скальпель! - не понимая, что творит, сказал Джеймс и подбежал к носилкам.

- Ты с ума сошел, Джеймс Морган! - в ужасе сказал хирург.

- Пусть она умрет от моего ножа, нежели от вашего бездействия! - в бешенстве крикнул Джеймс, прижимая к лицу Джесси наркоз.

- Только не открытый массаж! Этот парень ничего не шарит! - взвыл хирург, но ничего поделать не мог.

Какая страшная сила вселилась в Джеймса? Любовь? Надежда? Страх? Как зовется эта страшная сила, которая позволяет вспомнить человеку то, чему его когда-то учили? Не знаю, как зовется эта сила. Но это страшная, всепобеждающая сила!

Джеймс ничего не слушал! Он зажмурил глаза и воткнул скальпель в шикарную грудь Джесси. Потом было не так страшно. Хирург стоял в оцепенении. Такого он никогда не видел. Надо вывести его из операционной, пока не довел до греха, но какая-то страшная сила останавливала хирурга, говорила: "Не тронь, оставь!" Кровь брызнула в лицо Джеймсу, он раздвинул ребра и добрался до ее сердца, сердца, которое его так любило, которое ждало его так долго... Аккуратно пальцами Джеймс начал теребить сердечко... Ничего не происходило, график на аппарате - прямая. Неужели все? Конец? 10, 9, 8... Джеймс начал массировать сильнее, 7,6,5... Неужели конец, неужели Джесси больше нет... 4,3,2... Джеймс уже не знает, что делать, Все? Он сильно пальцем давит в самую середину! Прямая на экране ЭКГ дернулась. Сердце прыгнуло... Прямая медленно преобразовалась в синусоиду. Джеймс аккуратно зашил грудь Джесси и наложил повязку. Синусоида с частотой ударов 60 штук в минуту... Все, получилось! То, чему учили его когда-то русские профессора! На грани жизни и смерти творить чудеса! Он вспомнил все, что было года два назад! Вспомнил всю теорию и применил ее! На счастье себе и своим детям. Джеймс словно парализованный стоял перед носилками. У него под ногами валялись окровавленные перчатки. Медсестры подхватили носилки и увезли Джесси отдыхать. А Джеймс ни жив, ни мертв, стоял посреди комнаты.

- В это было невозможно поверить! - сказал хирург и похлопал Джеймса по плечу. - Я никогда не видел такой сильной любви!

Джеймс было обернулся, но вдруг ноги перестали его слушаться, все вокруг потемнело и он упал без чувств на руки врачу.

Предыдущая глава: http://invers-sleyers.blogspot.com/2014/09/3-5-8.html