Сущее наказание. Продолжение.

-И карману польза, и державе полезно, - на удивление беззаботно сказал он.
-Какой державе? – удивился я. – Мы тут по дороге уже штуки три королевства миновали.
-В том-то и дело… - невпопад ответил дядя Зел и о чем-то глубоко задумался.
А потом начались неприятности.
Дело в том, что дядя вбил себе в голову, что мне непременно нужен достойный клинок. Я-то ничего против не имел, нормальный меч мне действительно требовался, однако оружие, как известно, на деревьях не растет – придется заходить в город, и в большой. А это значит – подставлять дядю Зела.
На самом деле ничего такого ужасного в его внешности не было. При том, что по улицам наших городов частенько разгуливают тролли, оборотни, а то и мазоку в страшненьких своих формах, не говоря уже о людях-рыбах, людях-лисах и песчаном народце, который за последние несколько лет проник буквально всюду, заурядная зеленокожая химера масла бы в огонь не подлила. Но дело в том, что мы сейчас находились в довольно спокойных, то бишь глухих, краях центральной части Полуострова, а здесь подобные чудеса были в диковинку. Нет, его не линчевали бы, но относились бы подозрительно. А дядя Зел очень нервный, как бы худого чего не вышло…
Но не мог же я ему это выложить в лицо! Цефеид милостивый, иногда взрослые до того наивны! Думают, что дети и не подозревают об их страхах, об их уязвимости… детям, и в самом деле, вопреки расхожему мнению, очень редко что-то объясняют, как правило, они все узнают сами, притом безошибочно.
Итак, в город мы все-таки пошли. Дядя Зел, правда, был перед этим довольно-таки молчалив, и накинул капюшон, плюс закрыл нижнюю часть лица маской.
-Так вы похожи на грабителя или похитителя малолетних, - угрюмо заметил я.
Почему угрюмо? Да потому что дело происходило мокрым туманным утром после затяжного ночного дождя. Здесь, на севере, погода стояла преотвратная.
Дядя Зел одарил меня не слишком-то добрым взглядом.
-А иначе я буду похож не то на монстра-похитителя детей, не то на секретаря какого-нибудь высшего мазоку.
-Почему секретаря? – удивился я.
-Потому что тот же Фибризо, которого Лина в свое время разнесла в клочья, обожал расхаживать в облике десятилетнего мальчика. Пойдем.
Мне ничего не оставалось, как только отряхнуть свой рюкзак от росы и направиться за ним, проглотив «десятилетнего». По дороге я раздумывал над тем, сколько же приключений умудрились пережить в юности мои родители и все старшее поколение. Ей-богу, мне и тысячной доли никогда не расскажут! А обидно… хотелось бы посмотреть. Интересно, как выглядела мама в пятнадцать лет? А папа без усов и бороды? Невозможно представить…
Кстати, интересно, как они справлялись с дяди-Зеловскими приступами из разряда «да плевать мне на все человечество»? Или никак не справлялись, пускали все на самотек? Наверное, и мне стоит пустить. Как-никак, уж я-то точно ничего поделать с ним все равно не могу. Хотя это чистейшей воды глупость с его стороны – переживать и так усиленно маскироваться перед заходом в самый обычный город. Ну что там с нами могут сделать, даже если посчитают Зелгадиса опасным? Держу пари, самый сильный маг местной гильдии еле-еле может скастовать файерболл.
Однако, как выяснилось, дураком был я. Не успели мы войти в ворота…
Чернота. Да, черные мухи, которые замелькали перед глазами – это было несомненно. И жар. И жутчайшее головокружение, когда на ногах устоять невозможно. Кажется, я схватился за дядю Зела, а потом меня вырвало… но точно не помню. «Поздравляю, парень, - была последняя моя мысль. – Ты все-таки подцепил ту самую болотную лихорадку. Инкубационный период до десяти дней».

Глава 4. Где повествуется о воистину удивительной и беспримерной угрозе, с которой вынуждены были столкнуться Лина Инверс и ее доблестный спутник
Дождь поливал острые скалы, больше похожие на челюсти дракона, чем на нормальные горы, которым положено лежать смирно и обрастать лесом. Они высились этакой таинственной башней, угловатой громадой. Над ними нависало небо, низкое и безрадостное, как крышка гроба. Это неожиданное сочетание угрозы и безнадежности рождало в душе чувство, как нельзя более приличествующее суициду.
-Ты уверена, что нельзя подождать до завтра? – спросил Гаури, потирая затылок. – Как туда лезть под таким дождем?
-Мы туда не полезем, дорогой, - привычно огрызнулась Лина, причем «дорогой» прозвучало в ее устах словно «да чтоб ты провалился, придурок эдакий»! – Мы сидим в засаде и ждем, что выйдет во-он из того ущелья.
-Да уж ничего хорошего, это я тебе сразу скажу.
Тут Лина не могла с ним не согласиться. «Во-он то» ущелье представляло собой неровный разлом в гребне неопрятных гор, больше всего похожий на старческую пасть с редкими зубами. Была в нем эдакая первобытная гадливость.
Их же наблюдательный пункт находился в благословенном удалении от того места, где ущелье переходило в предгорье: в покатых, вполне мирных на вид, холмах. Им все было видно как на ладони; их, хотелось бы надеяться, не видел никто: густая рощица служила надежным укрытием. Вот только мокро в ней было страсть.
-В следующий раз ни за что не забудь захватить в засаду термос, - рассуждал Гаури. – А что, если нам было бы за шестьдесят? От ревматизма разогнуться бы не смогли. Так что, пока нам не шестьдесят, надо вырабатывать полезную привычку заботиться о своем здоровье.
-Что за глупости, - процедила Лина сквозь зубы. – Сам бы и прихватывал свой термос, нечего на меня обязанность сваливать! – но в душе она не могла не признать, что, в общем-то, Гаури был насквозь прав. Горячий чай в такую погоду был бы как нельзя более кстати.
Тем временем дело шло к вечеру, туман сгущался, становилось все холоднее. «Что за мерзкая погода! – ругалась Лина. – В это время года никогда такого не было!» Впрочем, ругаться она могла сколько угодно: теплое вечернее солнце отнюдь не спешило выглядывать и окрашивать скалы во все оттенки охры и рыжины.
Больше всего Лине хотелось взбеситься и заорать «я так не играю». Да что же это такое, в самом деле! Ждут они уже тут битых пять часов, проголодались до ужаса, а ни одно чудище так и не вздумало осчастливить их своим присутствием. Однако ругаться было не на кого – сама напросилась. Все от начала до конца было ее идеей. Гаури ее отговаривал, между прочим.
Произошло все так. В поисках таинственной нанимательницы, возжелавшей головы самой Лины Инверс, они явились в соседний городок, Грауз. Не сказать, чтобы он особо процветал, но все-таки был получше той дыры, в которой на них напали разбойники в прошлый раз. С одной стороны, не имелось никаких гарантий, что следы заказчицы они найдут именно тут, но Лина заявила, что тогда они будут прочесывать весь полуостров, пока не наткнутся на нее.
-Мы ведь ищем не просто конкретную женщину, - поучала Лина Гаури. – Мы ищем причину, по которой кто-то мог захотеть меня убить.
-Ты знаешь, сдается мне, таких очень много наберется, - почесал в затылке Гаури.
-Ах ты! – Лина покраснела как помидор и заехала бы Гаури ногой в грудь, если бы он не поставил блок.
-Я только хотел сказать, что у такой гениальной волшебницы и красавицы, как ты, наверняка полным-полно завистников! – выкрутился мечник, удерживая ногу жены на скрещенных запястьях.
Лина пораженно на него уставилась.
-Ты смотри, выдрессировала! – воскликнула она, опуская конечность.
Гаури фыркнул.
-С тобой кто угодно выучится, малышка.
Лина предпочла это высказывание проигнорировать.
Сменив гнев на милость, она пояснила Гаури, что, конечно, завистников и недоброжелателей у нее может быть сколько угодно, однако очень мало найдется людей, которые рискнут навлекать на себя гнев Бандитоубийцы, которую Даже Дракон… ну, вы поняли. Тут есть три варианта: либо если кто-то настолько силен, что не опасается ее (а тогда ему проще всего, разумеется, убить ее самому, а не вмешивать в это дело тупых разбойников, которые на подобное предприятие заведомо не способны), либо он слишком туп, либо… либо он затевает какое-то выигрышное дело, и хочет отвлечь Лину Инверс, чтобы она ему не помешала.
-А стало быть, - заявила Лина непрошибаемо, - это связано либо с магическими артефактами, либо с деньгами. С большими деньгами. Поэтому надо искать не заказчика, а причину… иными словами, какие-то странные события, связанные с магией.
-Или не связанные, - предположил Гаури.
-Тупица, - вздохнула Лина. – Зачем нам события, не связанные с магией? Таких полным-полно.
-Я имел в виду странные события, - пожал он плечами. – Ты же сама сказала, что этот кто-то не хочет, чтобы ты вмешивалась. Поэтому он мог бы замаскироваться…
-Ха, а не так уж глупо… Но если мы будем обращать внимание на все подряд, то никак уж не уложимся в две недели, что я обещала Луне.
-Что?! – Гаури схватился за голову. – Ты обещала своей сестре, что мы уложимся всего в две недели?!
-Эй, я и сама от этого не в восторге, - Лина поморщилась. – Но если бы я указала цифру побольше, она бы меня живьем съела. Шабранигдо ее раздери, если бы не дети…
-Что ты имеешь против детей? – насторожился Гаури.
-Ничего, - вздохнула Лина. – Я люблю детей, а наших в особенности, но… А, ладно, не забивай голову. Две-то недели у нас есть. Пошли быстрей.
На связанное с магией странное событие они набрели сразу же, в соседней деревне. Оказывается, кто-то повадился браконьерить в лесу. Охотники находили на тропах разорванные трупы животных, а по ночам из чащи доносились странные звуки. Деревенские мальчишки, ходившие за ягодами, грибами и приключениями, прибежали в деревню с воплями, что видели страшных чудовищ. Что за чудовища, ни один из них толком описать не смог. Соглашались только в том, что они было жутко, жутко страшные.
И еще: чудовища приходили с гор. В этом не сомневался никто, как никто не сомневался и в том, что рано или поздно они доберутся и до деревни. Это оставалось только вопросом времени.
Вот поэтому Лина и Гаури сидели в своем неудобном укрытии и пялились на ущелье, подрядившись на это полезное дело всего-то за сотню золотых – именно столько сумели наскрести жители.
-А ты уверена, что они придут именно оттуда? – в пятидесятый, наверное, раз спросил Гаури.
-Я чувствую, - в пятидесятый же раз ответила Лина, кутаясь в плащ. – Блин, надо было одеться потеплее.
-А я тебе говорил, - мрачно заявил Гаури, дрожа. – Ты не захотела слушать.
-Только вот не надо вести себя как старая бабка, жаловаться и ныть!
-А ты что делаешь?
-Я? Да ты…
Словесная перепалка не успела перерасти в ссору – над холмами и лесом разнесся низкий неприятный звук, как будто кто-то царапал камнем по камню. Лина и Гаури мгновенно насторожились, напряженно вглядываясь в ущелье. Там действительно что-то происходило: клубился туман, зарождалось красноватое свечение…
-Да будь я проклята… - прошептала Лина.
Она вскочила, уже больше не заботясь, увидят их или нет, и Гаури последовал примеру волшебницы.
Это выглядело великолепно – отблески на горах, то алые как кровь, то скорее пурпурные. На фоне серого как старая паутина блеклого тумана, тонкий покров которого разрывали острые темные пики еловых вершин, это производило феерически жутковатое впечатление. Опять же, звук – негромкий, но низкий и неприятный, от которого дрожала земля и ныли зубы.
-Дух бездны… О, глупцы, неужели они воззвали к стихиям! – прошептала Лина.
-Что, в чем дело… - Гаури озирался. – Лина, это что-то плохое?
-Пожалуй, это что-то очень плохое… Меча Середины может не хватить, вот какое, - ее голос звучал мертвенно и спокойно.
-Лина!
-Гаури, я тебя люблю.
Она быстро поцеловала его, поднявшись на цыпочки, и побежала вниз с холма по еле заметной тропинке, теряющейся в быстро наступающих сумерках.
-Лина! – он кинулся следом, доставая из ножен меч. Рыжие волосы мелькнули где-то впереди, пропав в тумане. Шабранигдо подери! Эта чертовка всегда бегала быстро, гораздо лучше него. А такое нетипичное проявление нежности может означать только одно…
Он почти сразу потерял ее из виду, но мог ориентироваться по алому свету, насыщавшему все вокруг слабым алым оттенком, как будто в воде растворили карминовые румяна. Задыхаясь, Гаури бежал к источнику освещения, про себя костеря Лину на все лады: почему, почему эта идиотка в сложных ситуациях норовит решать сама? Как будто это поможет ей, или как будто есть какой-то смысл в том, чтобы защищать его. Ведь все должно быть наоборот. Меч Середины не так уж слаб, не зря же его зачаровывали две сильнейшие волшебницы этого мира.
Держа этот меч на изготовку, он ворвался в самый центр алого свечения. И… замер.
Здесь не было ничего необычного, разве что воздух потеплее и тумана поменьше – Гаури отчетливо видел стены ущелья, освещаемые игривыми огненными сполохами. Самые обыкновенные скалы… Под ногами у него тоже валялась самая обыкновенная галька и обломки.
А чуть подальше от входа в ущелье, метрах в ста от него, плескалось небольшое озерцо. Красное в этом неверном свете. На его бережку стояла на коленях Лина, снявши перчатки, как будто хотела потрогать воду. А вода доверчиво тянулась к ее руке, льнула к пальцам…
И тут Гаури сообразил: это не вода! Это оранжево-багровый мрачный огонь, чей свет подкрашивает туман на километры вокруг. И огонь этот низко выл при каждом всплеске.
-Это изначальное, Гаури… - произнесла Лина сосредоточенно, не поворачиваясь к мечнику. – Это вековечная стихия, которую разбудили… глупцы… неужели они надеялись, что способны с нею управиться?
-Лина…
-Не подходи! – сурово крикнула она. – Не подходи, иначе не уцелеешь! Это изначальный огонь, Гаури. Огонь, из которого создан мир.
Лина наконец обернулась, и он с ужасом увидел, какое странное, отрешенное у нее сделалось лицо. Отрешенное, и одновременно страдающее. От жара волосы взмыли в воздух, расплывшись вокруг лица хищной медузой.
-Это источник нашей силы, - прошептала она, но он ясно слышал каждое слово. – Яркогорящее алое пламя… Не было никаких чудовищ. Просто пламени требуются жертвы, чтобы расти. Если не остановить его сейчас, то… Гаури, передай детям, что… ну, ты знаешь.
С этими словами она сунула руку в раскаленное даже на вид озеро.
-Нет! – закричал Гаури и рванулся вперед. Его отбросило – он упал, больно приложившись спиной об острые обломки. Вскочил, попытался снова, но на сей раз шел медленно, преодолевая горячий вихрь, который бил в лицо. Меч середины выставил перед собой, понимая, однако, что узкое лезвие совершенно никудышная преграда пламени.
-Лина! – Гаури сделал еще шаг.
…Интересно, что ставит пределы возможному? Это сила или слабость: знать - что-то сделать нельзя, нельзя, и все, хоть ты тресни? Гаури о подобном не задумывался. Можно называть это недостатком интеллекта; сам он считал, что люди слишком много внимания уделяют вещам совершенно неважным. Вот взять хотя бы его жену. Какая разница, какой именно принцип позволяет работать тому или иному амулету, или почему конкретно разразилась Война Восстановления Монстров? То есть нет, ей, конечно, это знать необходимо, раз уж она занимается подобного рода вещами, но зачем это все ему, Гаури? Он прекрасно и без этого проживет, пока она есть на свете и способна думать и за него в придачу.
…Гаури был знаком с Линой уже шестнадцать лет, черырнадцать из которых она была его женой [Моя личная дурная гипотеза, что они поженились еще после NEXT’а, а дальше маскировались, как партизаны, или как одна моя однокурсница, чьего мужа я долгое время считал ее братом], и не мог бы даже представить себя без нее. Лина – это была Лина, одна и совершенно определенная женщина, за которую он готов был умереть. За что он ее любил – и сам не понимал. Может быть, потому что они одинаково, по большей части, смотрели на жизнь, оба любили свободу и независимость, оба были сильны. А еще потому, что она была такой хрупкой и на самом деле очень нуждалась в нем. Вообще нуждалась в ком-то, кто был бы рядом всегда, несмотря ни на что. Гаури не мог позволить ей умереть, потому что тогда пришлось бы умирать самому, а ведь были еще и Райн с Раей, и небо с солнцем, которое светило сверху.
А потому неважно, даже если у него лопается кожа от жара, и даже если невозможно дышать, и пламя трещит вокруг, пробует доспехи на прочность, и волосы уже тлеют, не говоря уже об усах и бородке…
-Лина! – снова крикнул он, делая следующий шаг. И, показалось, в пламени наткнулся на что-то мягкое.
Нагнуться… подобрать… Он не был уверен даже, Лина ли это, но не оставалось ничего, кроме как нести ее… нести к выходу из этого огненного кошмара. «Ничего себе заказец!» - подумал он. И еще подумал: «Ох, Лина, ну ты у меня получишь… Ну ты у меня получишь, только выберемся!»
Обратно идти было легче. Огонь пошел на убыль, и, когда Гаури на выходе из пещеры обернулся, он увидел позади только догорающие уголья.

Спустя полчаса Гаури был уже на пути в деревню. Лина лежала у него на руках, бессознательная и до странности холодная. Она дышала, но очень медленно. Ни одного ожога не было у нее на теле, кожа даже не покраснела. Сам Гаури оказался обожженным вполне прилично, но потратил всего несколько минут, чтобы смазаться специальной мазью. Все равно ничего особенно серьезного, заживет, как на собаке. Главное сейчас было позаботиться о жене.
Непревзойденный мечник весьма смутно представлял, что такое Дух Бездны, почему его нужно будить, чем это чревато, и почему Лина сочла нужным рисковать собственной жизнью. По опыту ему было известно, что такое может произойти только ради спасения кого-то из крайне близких ей людей (а в данном случае это было не совсем то, потому что рядом находился только он, и совершенно спокойно мог сбежать вместе с ней), либо ради спасения мира, что, по большому счету не очень-то отличалась… Но спасение мира?
Спасение мира, как знал Гаури, должно происходить после долгих поисков, похождений и тому подобного, и заключаться в поединке с каким-нибудь нехорошим монстром. Но вот так, в каком-то глухом ущелье, над каким-то огненным озером, да еще и без впечатляющих молний, последних клятв, каких-нибудь головоломных трюков и тому подобного… Нет, так мир не спасают, и вообще не совершают ничего важного, а вот голову можно запросто сложить!
Он сходил с ума при мысли о том, что Лина может исчезнуть, оставив после себя только какое-то бессмысленное тело, которое скоро придется закопать, потому что на что еще оно на фиг сгодится?... У него на руках она выглядела такой маленькой, а ощущалась почти невесомой. Он ничем не мог ей помочь.
К счастью, она пришла в себя задолго еще до того, как он добрался до деревни. Чуть приоткрыла глаза и посмотрела на него туманным взглядом.
-Гаури…
-Да, малышка?
-Я жива?
-Конечно, жива. С тобой все будет в порядке.
-А огонь потух?
-Да, - он сглотнул.
-Тогда я посплю… - она снова закрыла глаза, потом широко распахнула их. – Нет, Гаури, спать нельзя! Понимаешь, это был Дух Бездны! Кто-то пытается призвать Вторичный Хаос!
-Что?
-Неважно… Просто надо… найти Зела… и Амелию… И Кселлос, поганец…
Лина уже спала. Она говорила во сне, шевеля губами, и тело ее было теплым. Гаури почувствовал, что плачет. «Не в первый раз, - подумал он. – И не в последний. Господи, пусть она будет жить. Пусть она переживет меня».
Он погладил жену по волосам. Надо спешить в деревню. Он был прав: спасение мира предстоит после длительной беготни с многочисленными препятствиями, и снова придется собраться большой компанией. Ну что ж, был бы здорово снова пообщаться с Зелом (особенно на мечах), да и с Амелией всегда было весело…
Но главное – найти целителя. Мало ли что говорит Лина… Все-таки белая магия – не самая сильная ее сторона. А вдруг она заблуждается, и один сон ее не вылечит?


Глава 5. В которой Зелгадиса принимают за того, кем он, строго говоря, и является, но делают из этого совершенно неправильные выводы.
К счастью, моя реакция с годами не ухудшилась и, когда я услышал короткий вскрик Райна, то все же успел подхватить его опадающее тело. М-да… парнишку еще и вырвало, хорошо, что я успел уклониться.
Я поднял его на руки. Если судить по беглому осмотру – все та же пресловутая болотная лихорадка. Хорошо, что не та пакость, которую подцепила его сестра – второй раз на милосердную помощь Сильфиль надеяться не приходится. С другой стороны, это ведь и в самом деле не рана, так что, по-хорошему, мальчика теперь придется выхаживать несколько дней. Будь проклята моя демократичность! Ведь не хотел же брать ребенка в путешествие. Шабранигдо меня дернул посчитать, что сын Лины Инверс в дороге пригодится!
Дело было плохо. Я стоял посреди площади незнакомого города с больным двенадцатилетним парнишкой на руках. А чтобы брать номер в гостинице, придется объясняться… «Нет, нет, это не то, что кажется! Я вовсе не подозрительный тип с капюшоном на лице, который несет на руках бессознательного симпатичного мальчика! Точнее, конечно, подозрительный, но все совсем не то, что вам кажется…» Такие увещевания прекрасно получаются у моей жены, но никак не у меня. Да и терпеть не могу ни в чем оправдываться, тем более, если это дело заведомо гиблое.
И тут, встревожено оглядываясь, я увидел знакомое лицо. Я моментально узнал его. Обладатель сего лица принадлежал к кругам, близким королевской семье Сейруна, и был целителем, сравнимым по уровню с Амелией. Имени его я вспомнить не мог, но вспомнил общепринятое прозвище - «Библиограф». Прозвище это он получил за любовь к историям 15-17 летней давности, а именно, к событиям, последовавшим за изгнанием Лины из сестриного дома, и превращением в химеру вашего покорного слуги. Хронологически его интересы заканчивались падением Даркстара. Ничего особенного из себя он не представлял, но я всегда взял за правило запоминать все, что возможно, об окружающих меня людях… хотя бы потому, что жизнь полна неожиданностями, а я всегда терпеть не мог субъектов, которые в решающий момент начинают тереть лоб и задумчиво эдак мычать: «Где-то я его видел, не припомню, где…»
-Эй, почтеннейший! – крикнул я. Мне пришло в голову, что Библиограф будет очень полезен для того, чтобы заказать комнату в гостинице. Он, однако, среагировал нестандартно: вздрогнул, обернулся на меня, явно узнал, поскольку лицо его исказилось в просто-таки неописуемой гримасе, и торопливо начал продираться куда-то прочь.
В следующий момент я услышал свист, и еле успел отдернуть голову в сторону. Только поэтому моя голова осталась на плечах, чего нельзя сказать о капюшоне. Нож, скользнув слева, перерезал завязки, и спасительная ткань упала с головы, увлекая за собой полумаску. Спору нет, этого мне как раз и не хватало для полного счастья.
-Глядите, это кошмарный монстр! – заорал рослый плечистый детина, на голову выше большинства народу в толпе. Судя по всему, он-то нож и метал.
Ненавижу такие ситуации. Хотя, с одной стороны, есть в этом что-то приятное самолюбию.
-Это химероид-извращенец Зелдигас, он сожрал уже пятнадцать детей! – заорал Плечистый. – Ловите его, демона, люди добрые!
Среди «добрых людей» самоубийц к счастью не нашлось. Ну хоть что-то хорошее!
-Королевская семья Сейруна платит за его голову пятнадцать миллионов золотых!
Блин! Неужели Амелия решила, что я пошел налево, и восстанавливает мою супружескую верность путем усекновения всего, что ниже шеи?! На всякий случай, так сказать? Да нет, быть того не может.
Ну что ж, детинушка, столь наглое вранье не должно остаться безнаказанным, и я покараю тебя (чегой это я как Амелия думать стал… нехорошо). Короче, ты у меня получишь. Ты у меня запомнишь, как правильно величать Зелгадиса Грейвордса! А за «химероида-извращенца» я тебе отдельный счетец предъявлю!!! Вот только достану… как-то подозрительно вовремя ты укрылся в толпе.
Так, а вот считать «люди добрые» явно умеют, и возможная гибель части нападающих их не пугает: остальным больше достанется. Однако хреново… Гляди-ка, уже откуда-то вилы появились… Чтобы меня – меня! – травили вилами?! Эй, ребята, вы зря считаете лично себя неуязвимыми! Нужно же иметь хотя бы минимальное уважение к «кошмарному монстру»?
В преддверии драки я перекинул Райна на плечо и выхватил меч.
-Взять его! – заорал плечистый, и толпа с энтузиазмом голодных котят рванула в атаку. Епрст… С сельскохозяйственными орудиями мирного, можно сказать, созидательного труда! Против заклинаний и всей демонической мощи, которую я, по их мнению, готов был на них обрушить! Что с людьми делает жадность… Вот конкретно этих двоих, которые уже попались под мой меч она уже довела до больницы (и до потери нужного в хозяйстве инструмента… нет, не того, о котором вы подумали: это я про вилы).
Однако большинство заклинаний, тем более такие, какими можно не убивать, требуют обеих свободных рук. По всему выходит, что мне, бессердечному и непобедимому мечнику-шаману придется драпать Цефеид знает за сколько миль.
Что ж, вынужден бежать – побегу. Только все надо делать с изяществом. Так, еще один выпад, и меч в ножны побыстрее, пока не опомнились, и снова не подскочили ближе!
«Ray wing!» Этот фокус меня еще никогда не подводил…
Вот и подвел…
Что за идиотизм! Я пока, слава всем богам и мазоку, не идиот и не женщина, чтобы терять свою магию. Но чтобы кто-то смог блокировать мои заклинания… впервые слышу. Ладно, все когда-нибудь бывает впервые.
Обдумывать причины моей роковой неудачи было некогда. Я презрительно ухмыльнулся отпрянувшей толпе, напуганной моим неудавшимся заклинанием, вытащил меч из ножен – толпа, наоборот, подалась вперед, сжимая меня в кольцо… Потом я развернулся и с воинственным кличем ринулся назад. Чистейший блеф – убивать я никого из них без крайней необходимости на собирался, жена заест, - но почему-то всегда срабатывает. Люди инстинктивно отпрянули в стороны, пропуская меня.
Теперь главное – бежать побыстрее. Ну, это-то я умею, хотя бы потому, что эпопеи Лины Инверс никому не проходят бесследно. В компании этой женщины вы, быть может, разучитесь вести себя разумно, но зато приобретете зверский аппетит и накачанные мышцы ног.
От толпы оторваться удалось довольно-таки легко. Когда такое большое количество людей начинают звереть, они приобретают массу энергии, и могут преследовать жертву сколь угодно долго и со сколь угодно высокой скоростью. Однако для этого им необходимо жертву видеть, поэтому стоило мне завернуть за угол, как погоня пронеслась мимо. Все-таки люди в подогретом алчностью состоянием особым интеллектом не отличаются.
В переулке было пусто и тихо. Булыжная мостовая, балконы, нависшие над улицей, окна с неизменными ящиками, в которых цветет герань… Тишь, гладь и божья благодать. Как ни странно, я испытываю к подобным местам ничем не обоснованную приязнь. Что-то в них есть определенно правильное, соответствующее течению жизни вокруг. Однако…
Однако по опыту знаю, что в таких спокойных уголках в стороне от бури и подстерегает самая главная опасность. Например, тот городишко, куда нас занесло сразу после плавания по морю лет тринадцать назад. Там, помнится, было очень мирно, а чем все для меня закончилось? Синяками и шишками. Да еще и унижением. Справедливости ради стоит добавить, что пострадал я от руки друга, а не врага, да и доля моей вины в этом тоже имелась. Пожалуй, не стоило все-таки громить те развалины храмов и злить нашу очаровательную Филию. Драконы вообще нервные, а если они к тому же еще и женщины…
В общем, меч вкладывать в ножны я все равно не стал, и правильно сделал: не успел я пройти и половину улицы, как чуть дальше я заметил какую-то фигуру, с ног до головы закутанную в темный плащ.
Фигура отделилась от стены (она пряталась в тени какой-то ниши) и кинулась мне наперерез.
-Господин Грейвордс! Ваше высочество!
Капюшон упал, и я узнал Библиографа. Интересный тип. Только что в толпе сделал вид, что не заметил, а теперь вот чуть ли не в объятья бросается. Да еще и «ваше высочество»… Терпеть не могу, когда меня так называют!
Видно, последнее живо отразилось на моем лице, потому что Библиограф сразу же исправился:
-Господин Грейвордс, какое счастье, что я ваш нашел! У меня для вас есть очень важная работа и совершенно уникальная награда!
- И какая же?
- Мне необходима ваша помощь в одном магическом эксперименте.
-Не видишь, что ли, что я сейчас занят, - хмуро заявил я, борясь с желанием проткнуть надоеду. – Мне некогда. Если хочешь мне помочь, будь любезен, отвлеки толпу.
Я пошел прочь, не оглядываясь. Меньше всего меня волновало то, исполнит ли Библиограф сказанное.
-Но… принц Зелгадис, речь идет ведь о вашем самом заветном желании! – окликнул он меня. - Вы понимаете, о чем я? О мальчике я позабочусь…
На одно мгновение я замер – но только на мгновение. Сердце сжалось тоской, о которой я и не подозревал.
Я развернулся:
-Твой эксперимент никуда не денется. Разыщи меня через три дня, и мы поговорим об условиях.
Нельзя спасать одного ребенка в ущерб другому.
Я снова двинулся вперед по улице, но не успел сделать и несколько шагов, как на меня спустилась тьма.
«Очень жаль, господин Грейвордс! – услышал я голос Библиографа, который, впрочем, звучал несколько зловеще. – Однако дело не терпит отлагательств».

…Я очухался посреди толпы. Меня обступило довольно много народу, какая-то женщина держала мою голову на коленях, а какой-то мужчина поливал мое лицо тоненькой струйкой воды из кувшина. М-да. Не скажу, что я в восторге. Хотя, с другой стороны, солнце припекает, так что немного освежиться не помешает.
Я замахал руками, чтобы кувшин опустили, и сел, потирая голову. Шишка будет. Череп прямо раскалывался, как будто меня с размаху уронили на эту несчастную мостовую.
И тут я вспомнил еще кое-что. Блин! У меня ведь лихорадка начиналась, нет? А теперь – ничего подобного, ни малейших признаков жара… Может, дядя Зел меня вылечил? Но где он тогда?
Я завертел головой, пытаясь обнаружить своего старшего спутника.
-Не бойся, малыш, - участливо сказала женщина (она была толстой и доброй на вид). – Тот мазоку сбежал.
-Какой мазоку? – удивился я.
-Тот, который тебя похитил, - пояснил человек с кувшином. – Зеленый такой. Мы его испугали, и он убежал. И тебя бросил.
Так, значит, меня бросили. Что ж, по крайней мере, проясняется происхождение шишки. Но… чтобы дядя Зел убегал? И чтобы оставлял своего спутника, каким бы бесполезным он – то есть я – ни был? Невероятно, странно и удивительно. Видно, были еще какие-то причины. Хотелось бы мне знать, какие… Однако, боюсь, все может оказаться очень и очень серьезно. О, небо, не хотелось бы мне увидеть то, что заставило Зелгадиса Грейвордса поступить столь странно и нелогично! Кроме всего прочего, уходя без меня, он рисковал навлечь на себя гнев моей матушки.
-А… вы не подскажете, куда именно он убежал? – спросил я без особой надежды.
-Да уж, наверное, за пределами города, - толстуха истолковала мои слова совершенно не так. – Не бойся, сюда не вернется. А вернется – мы тебя защитим.
-Идиоты, - процедил я сквозь зубы, вставая и отряхиваясь. – Это был мой друг! А сейчас он, из-за вас, возможно, попал в переделку!
Только сказав это, я почувствовал угрызения совести. Зря я так. Они же, в сущности, хотели как лучше…
Окружавшие меня переглянулись. Мужчина с кувшином участливо сказал:
-Э… не перенапрягайся, дружок. Не волнуйся. Скажи, где живешь, где твои родители…
Угрызения совести улетучились, помахав на прощание ручкой. Вполне возможно, Рая права, когда говорит, что все люди хорошие, но, ей-богу, узколобость я бы приравнивал к уголовному преступлению.
-Идиоты! – снова воскликнул я, накидывая капюшон. – Не можете видеть дальше собственного носа! Levitation! – ничего себе! Так разозлился, что даже вспомнил это заклинание. И вот уже настовая улица и открытые рты остолбенелых обывателей – позади и далеко внизу.
…Ну почему, почему дядя Зел всегда должен терпеть подобное! Ну, то есть, он, конечно же, может за себя постоять, однако всех идиотов не перебьешь. Чувство томительного бессилия охватывает тебя, когда наблюдаешь за подобными эксцессами. Какая, к лешему, разница, что у тебя за кожа, мех или чешуя? Почему такой замечательный, умный и добрый человек как дядя Зел, постоянно должен что-то такое доказывать?..
Я не отдавал себе отчета, что, думая о дяде Зеле, я по большей части думал о Вие. Действительно, ему-то что, привык уже небось, а вот она… Ну каково девчонке в одиннадцать лет иметь зеленую кожу с уродливыми темными наростами? Это значит дразнилки, значит, отчужденность, осознание своей ущербности, страстная мечта быть нормальной, ночные слезы в подушку… Хотя, с другой стороны, может, и хорошо – мальчишки не пристают…
Неожиданная мысль едва не заставила меня упасть прямо на лес, и я сообразил, что уже давно вылетел из города. Значит, можно аккуратненько приземляться. И… и можно подумать, почему это хорошо, что к Вии Грейвордс не пристают лица противоположного пола? А в самом деле, почему?
Мне представилась мама, которая, хитро прищурившись, говорит: «Ох, Райн, молодой да ранний!», и меня буквально бросило в жар.
Н-да… Думать надо не об этом. Думать надо о дяде Зеле, который явно попал в беду, и о родителях, которые, по словам Сильфиль, в могут в любой момент оказаться в беде. Но… а что я могу сделать? Я ведь пока еще очень слабенький маг, и единственное, на что я способен, это дать кому-нибудь знать… Но как же не хочется расписываться в своем бессилии!
Ладно, сначала приземление. Так, что это у нас? Дорога? Дорога подходила идеально. Она змеилась золотистой ниткой через лес, время от времени скрываясь под кронами деревьев. Там, внизу, наверное, тепло, потому что здесь колкий встречный ветер продирает до костей. Догонять меня здесь явно никто не будет, а потому можно спокойно передохнуть, тем более, что и заклинание уже перестает действовать.
Я опустился аккурат на перекрестке, и… обалдело уставился на каменный столб где-то под два метра высотой. Обычный, на такой таблички с названиями городов прибивают. На этот столб был приклеен листок бумаги с неплохим портретом дяди Зела. Тот был совершенно как живой, только чуть моложе. И под рисунком надпись «Разыскивается: награда 15 миллионов золотых, живым или мертвым».
Ничего себе! Неужели тетя Амелия так желает вернуть его к домашнему очагу? Насколько я знаю, Сейруун - королевство богатое, но не настолько же… Да и надпись «живым или мертвым»… Это насколько же она на него должна быть на него зла?.. Нет, на тетю Амелию не похоже. А тогда кто? Уж не тот ли, кто заставил его сбегать так торопливо, что он даже меня бросил?
На всякий случай я содрал листок со столба. Пригодится, когда я буду разыскивать дядю Зела: не по памяти же портрет рисовать, а потом под нос всем подряд тыкать! Хорош я тогда буду, с моими изобразительными способностями, унаследованными от папочки!
И я зашагал вперед по дороге, отгоняя от себя мысли о том, что в городе мы как раз собирались пообедать, так что время еды я пропустил. Человек может не есть месяц, ничего фатального.
…Но все-таки, что же мне делать? Что же такое мощное напало на дядю Зела и, возможно, поймало его?... Конечно, можно предположить, что все случившееся – какое-то недоразумение, и он ждет меня где-то поблизости от города… или, что логичнее, в ближайшей деревушке, запланированной по дороге. Добраться туда можно за сутки, так что если я там дядю не найду, начну беспокоиться. А если он по какой-то причине разыскивает меня в городе, то догадается посоветоваться с духами астрала, и узрит мой путь в этих чащобах. Хотелось бы надеяться, по крайней мере.
Ну а если мы не встретимся, скажем, через три дня… надо будет срочно спешить в Сейруун. Пагубной самоуверенностью моей матери я не отличаюсь и прекрасно отдаю себе отчет в том, что не с моими скромными силами решать задачи повышенной сложности. Если не получится справиться быстро, то только тетя Амелия сумеет мне помочь. Или родители… Ну что ж, до Сейрууна идти много дней, так что по дороге можно будет заняться и их поисками.
Предаваясь этим невеселым мыслям, я не заметил, что машинально достал из кармана и разминал в руке черную ленточку Вии. Самая обычная ленточка, никакой магии я в ней не чувствовал… с другой стороны, тут может быть заклинание, маскирующее чары. Вот только ткань уж очень тонкая. Неужели она думала, что я ее случайно не порву? Только девчонки здесь мне еще и не хватало! Конечно, Вия классная и вообще своя в доску, но ведь получится, что я попросил помощи!
Хотя… с другой стороны, отчего-то при мысли о том, что можно будет ее увидеть, становилось необъяснимо приятно. По-крайней мере, я буду не одинок.
И… у-упс, оно самое и случилось. Ткань, не то действительно тонкая, не то просто ветхая, очень легко разошлась под моими пальцами.
-Привет! – меня запанибратски хлопнули сзади по плечу, довольно тяжело, надо признать. – Что, неужели и впрямь началось самое интересное?
-А…
Я был поражен тем, как внезапно возникла Вия. Точнее, я был поражен изяществом вложенного в ленточку заклинания. Пока она была цела, я действительно ничего не чувствовал, но когда ее порвали, я ощутил очень сильный выброс энергии. Это сколько же надо было копить, чтобы создать подобное?! Неудивительно, что у Вии даже получилось мгновенно переместиться в пространстве, как мазоку. С другой стороны, если вспомнить, дядя Зел ведь частично мазоку, стало быть, и она тоже…
Но еще больше меня потрясло то, как Вия была одета. На ней был только желтый раздельный купальник. Н-да… если бы не маленький рост, ни за что бы не поверил, что ей всего одиннадцать!
Я покраснел и отвернулся.
-Тебя что, с пляжа вытащило? – какие в Сегилте пляжи?!
-Почти. Мы с тетей Сильфиль принимали солнечные ванны. Тут до города далеко?
-Не совсем, - не поворачиваясь, ответил я. – До деревни пол дня пути, а в город лучше не возвращаться.
Говоря это, я пытался справиться с воображением, которое нарисовало мне госпожу Сильфиль и Вию на террасе. Ох, я действительно молодой да ранний!
-О? Никак вы набедокурить успели с папочкой? Кстати, а где он?
-В этом-то и проблема. Он исчез.
-Как это?!
Я в двух словах рассказал ей, как было делать. Честно говоря, разговаривать стоя к собеседнику спиной мне не слишком-то понравилось.
-Н-да. Так значит, ты решил, что у тебя болотная лихорадка, а когда проснулся, все было в порядке? – Вия сразу ухватило то, о чем я почти уже забыл. Мне оставалось только хмуро кивнуть.
-Значит, вариантов два. Либо тебя кто-то вылечил – кстати, папа такие штуки лечить не умеет, сразу говорю, - либо ничего и не было. Представляешь, каким надо быть магом, чтобы посылать такие мощные наваждения?
-Не представляю, - мрачно ответил я.
Вия, совершенно игнорируя мои попытки быть скромным, обогнула меня и без лишних слов зашлепала босыми ногами вперед по дороге.
-Ты куда? – удивился я.
-В деревню, конечно, - уверенно ответила она. – Надо бы одежды какой-никакой раздобыть. Или тебе так приятно смотреть на меня в неглиже? – она обернулась и весело подмигнула.
Я покраснел еще пуще, сорвал с плеч плащ и запустил в нее.
-Деревня – в той стороне. Так что пошли быстрее.

Глава 6. В которой Вия предлагает средство, как сделать так, чтобы Райна не принимали за девушку.
Попутчицей Вия оказалась незаменимой. В дальних странствиях, как ни странно, самый страшный враг - скука, но не всем же брать оркестр с шутами с собой, верно? А Вия оказалась превосходной рассказчицей. Первый раз услышав в ее изложении интриги и сплетни Сейруунского двора, я проникся уверенностью, что ничего интереснее и смешнее таких вещей на свете вообще не бывает. А еще она потрясающе травила анекдоты. «Попадают тролль, мазоку и священник на необитаемый остров…» Я, в свою очередь, поведал кое-что насчет интересных особенностей лекарственных трав – так уж вышло, что это почти единственное, что можно почерпнуть в публичной библиотеке города Зефелии. Думал, что буду выглядеть ботаником, ан нет – неожиданно Вия живо заинтересовалась. Выяснилось, что она специализируется в белой магии. В общем, мог бы и сам догадаться, если она гостила у Сильфиль - не велик секрет,.
-А какому храму ты посвящена? – спросил я у нее. – Наверное, главному Сейрунскому?
-Никакому, - ответила она безмятежно.
-Значит, высшие заклинания ты кастовать не можешь?
-Почему? Могу.
-Но ведь для этого необходимо быть жрицей какого-нибудь бога.
-Мое посвящение – у меня в сердце.
Я заткнулся. Ничего себе! Во-первых, в одиннадцать лет знать высшие заклинания белой магии – это не хухры-мухры, они требуют совершенно иного склада ума, чем черные, и совершенно иного уровня сосредоточенности, этого так просто в нашем возрасте не добьешься. К тому же, «подключаться» к божеству, не будучи его жрицей… впервые, честно говоря, слышу о таком.
Километра через два я спросил ее:
-Ноги не стерла?
-Не-а, - широко улыбнулась она, - подошвы же каменные. Если бы не холод, я бы вообще весь год босиком ходила. Так приятно!
Мне пришло в голову, что ходить босиком – значит, подчеркивать свою химерную сущность. Неужели ей это совсем все равно? Нет, действительно, все равно? После нарочито трагического поведения дяди Зела это смотрелось на редкость естественно… и внушало уважение. Нешуточное уважение.
Перед самой деревней Вия все-таки закуталась в мой плащ до самых бровей – благо, рост позволял: она была очень маленькой, чуть повыше Раи, - и стала похожа на одного из песчаного народца или на какое-то другое странное существо. И на нас, конечно, пялились, но тут уж ничего не поделаешь.
Мне без труда удалось купить на рынке плащ канареечного цвета, но вот с туникой или с рубашкой, тем более со штанами и ботинками, вышла заминка. На такой маленький размер ничего приемлемого не было, только совсем уж детское и непрактичное.
Вия дернула меня за рукав, заставив наклониться, и прошептала на ухо:
-Покупай, как на себя, потом перешью.
Испытав мимолетные сомнения – а знает ли эта начинающая магичка и благородная леди, с какой стороны в иголку нитку втыкать? – я последовал ее совету. Все равно ничего другого не оставалось. Обувь тоже купил (детские сандалетки) – светиться зелеными пятками нам совершенно ни к чему. А потом в какой-то лавке мне попались чалма и чадра – говорят, такие носят где-то далеко на юге, - и я, внутренне взвыв от восторга, купил и их тоже. Продавец был искренне рад:
-Для маскарада берете, барышня? – участливо спросил он. – Очень, очень рад. А то в наших краях никто и не знает, как такое носить.
Я тихонько заскрежетал зубами. Достали со своей «барышней»! Что ж мне, терпеть это, пока усы расти не начнут? И ведь в Зефелии никто так не путал, вот, последние несколько дней началось!
Когда мы нашли постоялый двор и заказали комнату – владелец гостиницы суетливо выспрашивал у меня, где мои родители, на что я честно (наполовину!) заявил, что родители мои – великие маги, и что они отпустили меня одного под охраной вот этого ручного мазоку. Впрочем, если господин владелец постоялого двора не верит, он может взглянуть на моего стража своими глазами. Только честно предупреждаю: он не очень любит, когда с него сдирают плащ…
Трактирщик торопливо заверил меня, что не достоин великой чести лицезрения, и мы без проблем получили номер. Правда, один, но с двумя кроватями. Так что, пока Вия, завернувшись в мой плащ, подшивала купленную для нее одежду, я, нервно расхаживая по комнате, вывалил на нее все историю, на сей раз в подробностях.
-И в довершение всего, - горячо заметил я, - меня уже ДОСТАЛО, что меня постоянно принимают за девчонку! Мало мне таких проблем, как пропавшие родители и дядя, да еще какой-то сильный черный маг на горизонте.
Вия хмыкнула:
-Ну-ну… кстати, а кто твой настоящий отец?
Я чуть не упал, а затем задохнулся
-Да ты… да как ты посмела, ты, мымра зеленая! Да моя мама…
-Ладно, ладно, - крайне сухо остановила меня Вия. – Если ты – сын Гаури Габриева, то я – дочка Кселлоса. Дядя Гаури – светлый, я портрет видела, тетя Лина – рыжая. Стало быть, ты можешь быть только блондином, в крайнем случае, рыжим. А ты – черный. Вывод?
-ВЫВОД ТОТ, ЧТО Я ПОКРАСИЛСЯ, ИДИОТКА НАБИТАЯ! – заорал я, и, опомнившись, добавил тоном ниже. – А то надоело… Мало того, что волосы кудрявятся, так еще и светлые.
-И вовсе они не кудрявятся, - улыбнулась Вия, ничуть не обидевшись на идиотку. – Просто чуть-чуть вьются, как у твоей мамы. Ладно, ты не удивляйся, что я об этом спросила. Просто мне пришла мысль, что тебя потому принимают за девчонку, что ты покрасился.
-Что? – сказать, что я был сбит с толку – значит, не сказать ничего.
-Что слышал… У тебя кожа светлая, черты лица тоньше, чем обычно у мальчишек… со светлыми волосами в этом ничего необычного нет, от блондинов вообще ожидают большего изящества. А вот с темными… Так, бриджи я закончила!
-И ты думаешь, что если я краску смою, то станет лучше?
-По-моему, да… Отвернись, я примерю!
Я послушно отвернулся.
-Вия… - пробормотал я. – Извини, пожалуйста, что я назвал тебя зеленой мымрой. Твой цвет кожи не причем, и вообще…
-Я не обиделась.
Однако голос ее прозвучал так, что я чуть не вжал голову в плечи. Это выглядело странно: пока я не начал извиняться, она действительно не казалась обиженной.
Я все-таки обернулся. Вия, уже в белых бриджах, но по-прежнему закутанная в плащ, с непроницаемым лицом продолжала работать над туникой.
-Э… Вия? Ты точно не обиделась?
-Совершенно точно, - от голоса ее веяло морозом горных ледников. – Я понимаю, что ты изо всех сил стараешься быть вежливым по поводу моей внешности. А еще я понимаю, - на этих словах ее тон значительно потеплел, и она подняла на меня глаза от шитья, - что это мне следовало бы извиниться: я была крайне нетактична.
-Ну что ты! – я облегченно вздохнул, решив для ясности не развивать эту тему. – На твоем месте я бы тоже удивился.
…Так я впервые получил намек, что у Вии есть что-то от тех же комплексов, которые терзают ее отца. Или даже не что-то? Или даже порядочно? Или даже… черт ее знает, может, и больше, просто она гораздо лучше умеет делать хорошую мину при плохой игре?
Что за глупости! Ее ведь совсем не назовешь уродиной! Прыщи у некоторых девчонок гораздо хуже выглядят, чем камни. Если уж на то пошло, то Вия скорее… оригинальная.
Тут я сам испугался своих мыслей… точнее, того направления, куда они могли бы меня завести. Опять! Опять! Акселерация – страшная сила.
-Утро вечера мудренее, - фыркнула Вия. – Помой, в самом деле, голову, если хочешь, да ложись спать. Завтра утром подумаем, как искать твоих родителей и моего отца.
Я решил внять мудрому совету. Надо попробовать и в самом деле походить блондином, глядишь, что и получится. А почему бы и нет?
Заснуть мне удалось не сразу: Вия оставила лампу, при свете которой дошивала свою тунику. Что-то там у нее не ладилось, что-то она долго возилась. Один раз – я видел – сломала иглу там, где другая девчонка уколола бы себе палец. Тоже неудобство. В конце-концов я устал смотреть на нее из-под полуоткрытых век и заснул.
Проснулся от того, что Вия вертелась перед большим зеркалом, что-то напевая себе под нос. Я заморгал и сел на кровати. Н-да… Она действительно очень удачно ушила на себя одежду да еще украсила тунику на груди какими-то цепочками – где взяла, бог весть. Кроме того, белая рубашка, белые бриджи и перчатки, желтый плащ, белая чалма и черная чадра… Все вместе получилось экзотично, но ей шло. Так ее можно было даже принять за самую обыкновенную девчонку.
-Ну как я тебе? – весело спросила Вия. – Заметно, что химера?
-Не, не заметно, - я ничуть не покривил душой. – Конечно, полоска кожи около глаз видна, но кто будет присматриваться?
-Надеюсь, никто… - Вия вздохнула. – Ну ладно, давай, вставай, лежебока, и пошли искать твоих родителей.
-А почему не дядю Зела?
-Потому что по поводу его поисков у меня ни одной идеи нет. А твоих родителей найти проще.
-Ну да… - я хлопнул себя по лбу. - Чтобы разыскать Лину Инверс, надо всего лишь спрашивать во всех окрестных трактирах, не видал ли кто маленькую, злобную, волшебницу с рыжими волосами и большим бюстом. Когда слухи о ваших поисках разбегутся по свету, она вас сама найдет.
-Боюсь только, что окончания таких поисков мы не переживем, - уныло закончила Вия.
-Но попробовать-то стоит? – пожал я плечами.
И мы попробовали. Начали с хозяина постоялого двора, потом последовательно обегали остальные два деревенских трактира. На Вию оглядывались, но и только: мало ли странно одетых существ бродит по этой земле? Больше в деревне делать было нечего.
Тогда я вспомнил кое о чем, что забыл вчера совершенно.
-Какой я растяпа! Ведь можно же спросить о дяде Зеле и родителях у астральных духов!
-Ух ты! – поразилась Вия. – Так ты знаешь шаманскую магию?
-А ты нет? – я с удивлением посмотрел на нее. – Ты же в белой разбираешься, я думал, что и в…
-Да нет, я только… Ой, смотри, что это?
«Что» было здоровенным троллем, этакой горой мускулов, который неожиданно материализовался прямо посреди улицы. Я еле успел услышать, как захлопываются аккуратненькие красные ставни близлежащих домов. Немногочисленных прохожих как ветром сдуло. М-да, судари мои, из всех человеческих пороков опаснейшие – лицемерие и равнодушие. Впрочем, оба они проистекают из трусости, так что прав был один нездешний мудрец…
Тролль зарычал, и охота философствовать у меня сразу же пропала. Я автоматически принял боевую стойку и зашептал про себя слова Digger Bolt’а. Для затравки – самое то, что надо. Вия изготовилась рядышком примерно в той же позе. Интересно, если она понимает только в белой магии (а именно так я истолковал ее незаконченную фразу), то что она собирается кастовать? Неужели Elmekia Lance? Так ведь троллю это все равно что булавка.
-Кто из вас Вия Грейвордс? – прорычал тролль, вытягивая в нашу сторону руку с растопыренными когтистыми пальцами. Вообще-то тролли тупы, но мальчишку от девчонки худо бедно отличают… хотя для них это существенной роли не играет. Этот, видимо, был редкостным тупицей даже по меркам троллей.
С другой стороны, это надо использовать.
-Digger Bolt! – крикнул я завершающее слово, выпуская по этому громиле полный боезапас. Убить это его не убьет, но оглушить оглушит, и тогда надо попробовать увести его от деревни… Тут ведь, на этой улочке, даже для файерболла места не хватит, не говоря уже о Dragon Slave (который я теоретически знаю, но для собственного спокойствия никогда не пробовал на практике).
Мой вопль, совершенно неожиданно, слился с криком Вии:
-God’s Blade!
Что-то яркое и белое вспыхнуло в ее руке, она высоко прыгнула вперед и вверх и практически перескочила через тролля, одновременно разрубая его этим ярким сверху вниз. Не сказать, что действительно разрубила, но рану нанесла глубокую. И кроме того… белый светящийся осколок остался торчать из троллева плеча.
-А толку! – заорал я, еще не поняв толком, что она сделала. – Он же регенерирует!
Рев нашего противника заглушил мои слова, но Вия, приземлившаяся чуть в стороне от меня, широко улыбнулась и показала мне что-то руками, я толком не понял, что. Впрочем, мне показалось, что я разобрал жест, характерный для…
-Dim Wing!
Мощный поток ветра, берущий начало у моих рук, рванулся вперед и модно ударил тролля в левое плечо, вгоняя сияющий осколок глубже и в бок. Тролль зарычал, заревел… и бухнулся на землю. Не знаю, мертвый или живой, но, во всяком случае, он не шевелился.
-Молодец! – Вия показала мне большой палец. – Теперь надо поскорее убираться. Жители деревни теперь с троллем справятся без особых проблем, а вот с нами могут захотеть пообщаться плотнее. Только я Ray Wing не умею!
-Учиться надо! – хмыкнул я, кастуя требуемое заклинание, так что мы вдвоем с Вией оказались в прозрачной капсуле. – Кстати, а чем ты его вырубила?
Капсула рванула вверх очень редко, так что мы на мгновение потеряли равновесие и не удержались на ногах. Впрочем, вскочили почти сразу.
-А, мое личное изобретение, - Вия улыбнулась, отвечая на мой вопрос. – Принципы черной магии перенесла в белую.
-Так ты и к черной способна?
-Знаю Dragon Slave и Ragna Blade, - ответила она с ясной улыбкой. – Что попроще никак не выходит. Наверное, это психологическое. Люблю, чтобы разрушения были с размахом.
-А у… Сильфиль ты стажировалась? – спросил я с понятным удивлением, направляя капсулу прочь от деревни.
-О, белая магия – это совсем другое! В ней нет агрессивности. Я в душе – пацифистка. Но если уж приходится всех пацифиздить, то по-крупному, верно?


Глава 7. В которой рассуждают о любви, а Зелгадис сталкивается со злодеем-графоманом.

Лина пришла в себя от того, что Гаури громко препирался с каким-то лекарем. Лекарь – сухонький старичок чуть больше метра росточком – всучивал Гаури подозрительного вида бутыль в берестяной оплетке.
-Берите, молодой человек, не сомневайтесь! – втолковывал он. – Вытяжка из земляных червей преклонного возраста! В малых дозах вылечивает все, что угодно, в больших завалит и лошадь!
-Но мне не надо так много! – испуганно отмахивался какой-то непривычный (слишком молодой, что ли?) Гаури. – В нее столько и не влезет!
-Захотите, так влезет! – кричал лекарь. – Гарантия сто процентов! Я же говорю, в больших дозах…
-Да понял, я понял! – в голосе Гаури сквозило отчаяние. – Но мне не нужно никого убивать!
-Да? – с удивленным видом старичок опустил бутыль. – А у меня сложилось впечатление…
-Так, Гаури, это уже второй… - произнесла Лина одним из самых угрожающих тонов… то есть, попыталась произнести, и сама удивилась, как слабо прозвучал ее голос. – Гляди, я начну подозревать, что ты и вправду…
-Лина! – Гаури обернулся к ней, кинулся к кровати, обнял и прижал к себе. – Слава Богу, ты очнулась! А я уже начал волноваться! Ты была без сознания три дня!
Тря дня! Лина едва не взвыла. Три дня! А от обещанных двух недель остается все меньше и меньше времени.
Лина отстранила мужа.
-Погоди, я сначала хочу разобраться с тем дедком…
Дедка, к огромному ее сожалению, уже и след простыл. Поскольку в стандартном гостиничном номере ему негде было укрыться (разве что залезть в тазик для умывания), оставалось предположить, что он сбежал совсем.
-Надеюсь, ты не позволил этому противному старикашке меня осматривать?
-Ну… как тебе сказать…
-Dil brando!
Заклинание, однако, вышло слабеньким: Гаури даже не унесло, просто отбросило слегка. Лина с удивлением посмотрела на свои руки, сразу же забыв о лекаре-пройдохе.
-Слушай, с чего это я так ослабла? И… ты что, сбрил усы и бороду?!
-Ну… да… Они малость обгорели. Не беспокойся, я снова отращу. Я помню, что тебе нравятся усатые мужчины.
-С чего ты взял?!
-Ты сама так сказала.
-Когда?!
Гаури смотрел на нее честными голубыми глазами, потом моргнул.
-Ну, тот помощник Зела… Его еще убили потом… З-как-то-там. Еще когда Шабранигдо… Он тебе понравился…
Помотав головой, Лина кое-как привела в порядок мысли и сообразила, что под «понравился» имелся в виду вовсе не Шабранигдо, а почивший смертью храбрых второсортный колдунишка Зольф, который даже Зелу в подметки не годился, не говоря уже о ней, великой и ужасной. Но, что греха таить… Действительно, мужчина он был…
-А… - Лина вздохнула. – Никогда не понимала, по какому принципу ты выбираешь информацию для запоминания… Имей в виду, можешь насчет усов не стараться, ты мне и так сойдешь. Ладно, может, расскажешь, почему я валяюсь тут в таком жутком виде?
-А ты не помнишь?
-Ну… э…
Пересказ о Духе Бездны в исполнении Гаури мог вывести из себя даже святого, или учителя начальной школы, что примерно одно и то же. «Это самое… ну… был какой-то вой, потом ты побежала, я следом, а там огонь, а ты в него руки сунула и он еще пуще взвыл» - если вычленить суть. Гаури совершенно не умел рассказывать. Он не мог понять, как связно уложить в слова те мелькающие в его голове образы, внутреннюю связь между которыми он сам ощущал ясно, но вот объяснить кому-то другому вряд ли смог бы. Это ведь не битва, где все четко. Это реальная жизнь, в которой эффект дедукции совсем не проявляет себя с такой всесокрушающей силой, как в рассуждениях матерого оратора. Он проявляет себя с самой худшей стороны.
Впрочем, Лина, как любая жена, достаточно поднаторела в том, чтобы выбирать крупицы здравого смысла из рассуждения мужа.
-Ясно… Дух Бездны…
Она невидящим взглядом уставилась за окно, где царила ночь.
-Да, ты в тот раз так и сказала! – обрадовался Гаури. – Только я и в тот раз не очень понял, и сейчас…
-Хм… - волшебница вздохнула. – Если вкратце, то когда Владычица Кошмаров создавала наш мир, она сначала разделила наш хаос на четыре стихии, а потом с их помощью доделывала все остальное. Именно от этих стихий и черпает свои силы и шаманская магия, и – отчасти, очень опосредованно – черная. Из этих же стихий произошли и все мазоку. Если они вырвутся на свободу, то могут дать очень большую силу тому, кто их выпустит, а могут и уничтожить и весь мир. Ну, понял хоть что-нибудь?
-Понял… - Гаури почесал в затылке. – То есть эти стихии – очень мощные штуки, которые тут могут все взорвать, если с ними неосторожно обращаться, так? А кто-то как раз этим и занимается, так что мы должны его деятельность пресечь, так?
-Так, - Лина кивнула. – Смотри-ка, ты делаешь успехи!
-Только я не совсем понимаю…
-Да, спрашивай, - Лина была благосклонна.
С искренней любознательностью отличника-первоклассника Гаури осведомился:
-При чем здесь то, что ты так долго провалялась в отключке?
-Охохо… - Лина тяжело застонала и снова откинулась на подушки.
-Я пошутил, - улыбнулся Гаури. – Я все прекрасно понял. Завтра с утра мы пойдем в Сейруун. А пока отдохни.
-Когда ты говоришь умные вещи, я начинаю беспокоиться… - пробормотала Лина… но вообще-то она уже спала.
Гаури некоторое время посмотрел на нее, спящую, потом подошел к окну, выглянул. Белая слепая луна висела над спящими землями, даря толику света каждому месту на континенте, шумному и тихому, людному и покойному, в том числе и этой комнате, одному из их с Линой многочисленных пристанищ. Раньше он любовался луной только тогда, когда уж совсем нечего делать (например, сидя в засаде), полагая ночь законным временем для отдыха, а никак уж не для возвышенных размышлений о прекрасном… да и что такое «возвышенные размышления о прекрасном», как не пустопорожняя трата времени?...
Но сейчас отчего-то неспокойно было у наемника на сердце. Он не мог бы сказать, почему, но, способный заснуть перед решающей схваткой с Шабранигдо, теперь он смотрел на небо, чувствуя, что что-то не так… что-то совершенно не так в окружающем мире. Интересно, чувствует ли это Лина?
«Как там Райн и Рая? – подумал он. – Может быть, я волнуюсь за них?»
И понял, что да, так оно и есть. Именно за них он и переживает.

Рая окончательно выздоровела на следующий день после ухода Райна. Она капризничала и говорила, что может встать с постели еще и раньше, но Сильфиль, внутренне понимая, что девочка права, все-таки ей это запретила. Детский организм – весьма хрупкая вещь. С одной стороны, магией вроде бы и лечится, а с другой – вполне вероятны побочные эффекты.
Справится с малышкой оказалось очень просто – достаточно было просто сказать ей: «Милая, я за тебя очень волнуюсь, не стоит доставлять мне беспокойство. Я буду очень переживать, если ты встанешь».
Это Раю утихомиривало, но не до конца. Через какое-то время (примерно через час) она начинала ныть снова. Но все-таки час спокойствия! Гораздо больше, чем можно ждать от иных детей! Сильфиль начинала подозревать, что дочь Лины и Гаури – настоящее золото и вообще ангел. Просто удивительно. Бывают же на свете чудеса!
Однако когда на утро после ухода Райна и Зела Сильфиль вошла в комнату, она обнаружила, что сосредоточенная Рая уже одевается в выстиранный и выглаженный походный костюм.
-Что это ты делаешь, Рая! – с наигранным благодушием воскликнула Сильфиль, хотя на самом деле не на шутку встревожилась: Райн рассказал ей, как внезапно эта малявка умудрилась исчезнуть из дому. – Тебе бы лучше сегодня никуда не выходить. А вдруг auria remellon вернется?
-Не вернется, - девочка прямо и строго посмотрела на Сильфиль. – Тетя Сильфиль… вот вы когда-нибудь кого-нибудь любили?
-Ну… да, - Сильфиль почувствовала, что краснеет. Как сложно смотреть в ясные синие глаза этой девочки и не думать о том, что самой первой, самой чистой, нежной и преданной твоей любовью был ее отец! Как сложно не думать о том, что, сложись все несколько иначе, и Рая могла бы быть дочерью самой Сильфиль! – Я очень люблю своего мужа. А что, Рая, разве ты уже кого-нибудь любишь?
-Я очень влюблена в родителей и брата, - сказала Рая. – Они в опасности. Разве ты бы на моем месте не стала бы им помогать?
-Конечно, стала бы, но… милая, так не говорят про родных «влюблена в». Про них говорят «люблю».
-А в чем разница?
-Ну… - Сильфиль на мгновение задумалась. – Когда любишь родителей или друзей, это – просто любишь. А когда любишь и влюблена, это – весь твой мир в одном человеке, ты все для него готова сделать, любые преграды преодолеть, только бы быть рядом с ним.
-Да?.. – Рая задумалась. Потом с торжеством заявила: - Нет, я сказала все правильно! Любишь, влюблена – это все одно и то же! Я люблю Райна и маму с папой, и я в них влюблена! И в тебя я влюблена, тетя Сильфиль! И в дядю Зорта, он очень хороший!
-Что, во всех одинаково? – Сильфиль попыталась пошутить.
-Ага! – Рая была невозмутима. – Только для мамы с папой я должна прикладывать немножко больше усилий, чем для вас, они ведь мои родители! То есть… - она слегка растерялась. – Так все говорят, но как можно стараться для кого-то больше, а для кого-то меньше? Как можно любить кого-то больше, а кого-то меньше?
Сильфиль пораженно смотрела на девочку. Любить, быть влюбленным… неужели она и в самом деле не разделяет эти понятия? Неужели для нее и впрямь все равны и одинаковы, и каждое живое существо осияно одним божественным светом? Неужели…
Однако посилен ли такой груз для восьмилетнего ребенка?
«Или она просто очень глупа?» - мелькнула отрезвляющая мыслишка.
-Это плохо, тетя Сильфиль? – в глазах Раи теперь застыла тревога. – Это плохо, что я не знаю… что я не понимаю… да?
-Э… нет, это замечательно! – преувеличенно ласково произнесла Сильфиль. – Это просто превосходно, что ты так думаешь! Но… тебе это не тяжело?
-Отлично! – Рая аж подпрыгнула от удовольствия. – Тогда я пошла искать Райна! Я знаю, что найду! И мы вместе найдем родителей!
-Стой! – Сильфиль не успела схватить девочку: зеленый плащик с капюшоном мелькнул между ней и дверью, пронесся вниз по лестнице. – Рая, стой!
Как бы не так! Сильфиль опрометью кинулась следом, но не смогла догнать маленькой чертовки, только вчера оправившейся от auria remellon. Бегала девочка значительно лучше, чем строила логические конструкции.
В отчаяние целительница даже прибегла к нечестному методу – заорала что было силы: «Дети, держите ее!». Но, как ни странно, хотя особняк был переполнен ребятней самого различно возраста и все они изъявили самый горячий энтузиазм, никому не удалось изловить нахалку! Только весь дом наполнился криком, визгом, разбитой посудой и сбитыми с ног нянечками.
…Запыхавшаяся Сильфиль прислонилась к забору, ограждавшему особняк с улицы от нежелательных посетителей. Обсаженный цветущим жасмином проспект, самый широкий в Сегилте, был пуст от начала до конца. Куда могла пропасть здесь малышка в яркой одежде, не владеющая магией… соре ва химицу дэс, как говаривал один неприятный знакомый.
Вздрогнув, Сильфиль вознесла короткую, но отчаянную молитву Цефеиду, чтобы фиолетовый мазоку оказался не при чем. Страшно подумать, что может случиться, если эти двое объединятся… «Боже мой, я начинаю думать об этом ребенке в тех же выражениях, что Райн и, наверное, Лина, - устало подумала про себя бывшая жрица. – Господи, дай мне силы с этим бороться... Хотя больше всего я хотела бы сил надавать им пинков под зад – и дочке, и мамочке», - честно призналась про себя она в самом сокровенном.
Ладно. Так или иначе, надо было собираться. Нельзя же отпускать Раю одну? Надо попытаться разыскать… «Дежа вю… все из их старой компании уже в пути… только Амелии не хватает… Ох, но ведь мне еще придется объясняться с Зортом… и как-то объяснить ему, что я это затеваю совсем не для того, чтобы увидеться с Гаури…»


Когда я очнулся то по ряду косвенных признаков понял, что в плену. Например по тому, что я валялся на каменном полу в какой-то темной и сырой комнате, плотно перевязанный цепями (как будто к отправке по почте готовили), да вдобавок на стене зелеными светящимися буквами было выведено, видно, для особо непонятливых:

«ВЫ В ПЛЕНУ. Даже не надейтесь выбраться».

Вежливый такой похититель попался! Я подумал и произнес «Ray Wing!» и… и ничего не произошло. Приглядевшись к своим оковам, я понял, что выбраться мне не светит: меня упаковали в абсолютно непроницаемый для магии орихалкон. Наверное, это самая дорогая тюремная роба за всю историю темниц и застенков. Раздери меня Фибриззо, как же приятно, когда тебя оценивают по достоинству! Хотя хотелось бы, чтобы эта оценка выражалась в чем-либо более приятном… но, как говорится, надо уметь довольствоваться малым.
Ладно. В бытность свою злодеем (ах, какие золотые были денечки!) я успел усвоить одну нехитрую истину: узники всегда убегают. В особенности, если это главные герои. Главных героев, строго говоря, и в плен-то берут для того, чтобы они сбежали, а иначе как они смогут показать свою изворотливость и все многочисленные таланты? А я герой – в этом уж сомнений быть не может. Теперь надо дождаться, когда мне принесут обед, или на допрос явятся… интересно, как они этот допрос собрались обстряпывать? Тут у меня интерес чисто академический, так что посмотрим…
Ждать пришлось не очень долго – часа два всего. В детстве я еще и не так тренировался, когда прятался в подвале от любимого дедушки. Подумаешь, сырые стены. Только ностальгию слегка навевают. На самом деле – самая гармоничная среда для такого мрачного и скрытного парня как я.
Ну вот, наконец, через два часа дверь отворилась и в тускло освещенном проеме показалась широкоплечая, на шкаф похожая фигура. Типичный подручный главного злодея. Ну, посмотрим, что он сейчас скажет.
-Видите вон? – грубо обратился Подручный к кому-то мне невидному, одновременно тыкая в меня пальцем. – Взяли и понесли!
В темницу вошло, сталкиваясь плечами и моментально наполнив собою невеликое жизненное пространство семеро гориллоподобных помощников. Хм… не тролли, просто качки, из людей. Ну, господа, это несерьезно! Что, золотых на троллей не наскребли? Или у этого кооператива разбойничков действует скидка за отсутствие интеллекта?
Нет, надо отдать им должное: ребята честно попытались выполнить свой долг. И в итоге они меня даже подняли… сантиметра на два. А потом честно уронили. Облегчать им задачу я нисколько не намеревался.
Подручный поскреб в затылке и кликнул еще парочку амбалов. Результат оказался абсолютно тем же. Можно было бы, конечно, позвать и еще, но я не так уж велик ростом, а потому места у моего бренного тела им бы все равно не хватило.
В общем, возились они долго, минут, наверное, десять, прежде чем Подручный не соизволил зайти в камеру и не посветить на меня фонарем. Причина задержки сразу же разъяснилась…
Нет, разумеется, я не вешу так много. Ну сами посудите, каменного во мне – только кожа, скелет, судя по всему – металлический (как-то на экспертизу не тянуло), а остальное… ну, более или менее человеческое (опять же, не препарировал, не знаю). Не такой уж великий вес, если вдуматься. Максимум центнера два. Чтобы этакие-то бугаи да не подняли, еще и всемером?...
Подняли, куда они денутся? После того, как отцепили одну из моих цепей от кольца в полу. Видно, Подручный, а то и сам Большой Босс пристегнули меня к нему для пущей сохранности, да так и забыли. А цепи крепкие, закаленные, не вдруг порвешь… Вот и говори после этого, что только хорошие парни усложняют самим себе жизнь почем зря. Нет, не только хорошие. У плохих это тоже получается.
Все-таки приволокли они меня в пыточную камеру. Большая такая комната, хорошо натопленная, без окон. Единственное, что примечательно: все инструменты выполнены из орихалкона. На стене, что характерно, снова записочка:

«ВЫ В ПЫТОЧНОЙ КАМЕРЕ. Лучше сразу на все соглашайтесь».

М-да… Интересный у местного Большого Босса способ общения с пленниками. Это как, личный пунктик, он меня считает за недоумка, или недоумок сам? Интересно знать… Или просто графоманит помаленьку?
Разожгли огонь под какой-то жаровенкой, щипцы разложили накаленные, трубочки… Я наблюдал за всеми их приготовлениями с доброжелательным интересом. Н-ну, давайте, посмотрим, на что вы способны… Кипящую кислоту вы мне в горло лить не будете, это просто такой оригинальный способ убийства, а я вам нужен живым и в сознании, если вы надеетесь у меня что-то выведать. Что до остального… Посмотрим.
Для начала меня повесили к стене над каким-то костерком.
-Большой Босс просил меня спросить вас, будете ли вы работать на него? – угрожающим тоном спросил у меня Подручный.
-Оригинальный у него способ найма личного состава, - фыркнул я в ответ. – Нет, не буду.
-А если подумать?
-В отличие от некоторых, Зелгадис Грейвордс всегда дает обдуманные ответы! – э как завернул! Самому приятно. Действительно, репутацию надо поддерживать.
-Ну тогда… Дилс, поджарь ему пятки! – довольно громко приказал Подручный мрачному детине в красной маске, скрывающей лицо. Детина как раз что-то с грохотом перекладывал на лотке с инструментами.
Палач честно попытался выполнить приказ. Так честно, что даже сам взопрел, стащил эту свою масочку (под ней он оказался моложе меня лет на десять и тоже не обременен печатью глубокомыслия), но так ничего толкового и не добился. Только брюки мои сжег до колен. Эх, хорошие были брюки…
Стоит ли говорить, что я лишь взирал на это с высоты положения, нацепив на лицо мою фирменную мрачную улыбочку?
Ни в коем случае не стоит, и так все понятно.
-На вашем месте я бы сказал все-таки, для чего я понадобился вашему боссу, - предложил я выбившимся из сил злодеям. Костерок весело потрескивал, языки пламени пристыженно огибали мои босые пятки.
Злодеи что-то невразумительно зарычали, и потащили меня на дыбу.
…Когда вторая (запасная!) дыба сломалась, не выдержав злодейского напряжения движущихся частей, я человеколюбиво повторил свое предложение. В ответ меня покрыли нецензурной бранью, роняющей прежде всего достоинство того, кто ее произносит. Впрочем, несколько новых для себя словечек я уловил.
После того, как пришел в негодность испанский сапог, несколько пыточных стульев (уж больно хрупкие попались, даже не сесть поудобнее…), а сами палачи выбились из сил, наблюдая, как я четвертый час насвистываю, свисая вниз головой, они таки раскололись. Заговорили, как миленькие.
Правда, ничего особенно нового я от них не узнал. Так, пустяки. Например, что их наниматель – жутко ужасный колдун, которому служат не менее жутко ужасные колдуны, что скоро они завоюют весь мир, выпустив на волю такие силы, у которых сам Шабранигдо в юности на подхвате бегал, и наступит очередной армагеддец с попутным обустройством рая для избранных. Как это все не оригинально, честное слово… Казалось бы, со времен моей молодости злодеи должны были и поумнеть, ан нет. Эволюция их почему-то не коснулась.
-Ну а теперь, ребята, - сказал я самым мягким голосом, на какой был способен, - может быть, вы меня отпустите?
Деморализованные, палачи уже шагнули отвязать меня от рамы с гвоздями (последнее средство, жест отчаяния), как тут с потолка прогремел искаженный акустикой до полной непригодности в быту голос:
-Достаточно! Стойте, слуги! – и, увы, палачи замерли на полпути. Что ж, глупо было даже надеяться… - Да, глупо было с моей стороны надеяться, что орихалкон притупит способность вашего тела к сопротивлению и мне удастся сломить тебя. Но ничего! Я не отчаиваюсь. Потому что знаете, что, господин Зелгадис? – при этом голос поднялся до оглушительного грохота. – Потому что скоро я заполучу вашего юного спутника, которым вы так дорожите! Совсем скоро! Кстати, не подскажите мне, что у вас до него за интерес?..
Голос снова мерзко захохотал, а мне оставалось только выругаться самым унизительным для меня способом. Нет! Только не это! Райн же еще совсем ребенок! Лина меня убьет!
Откуда-то сверху спланировала и улеглась на пол еще одна бумажка… в достаточном отдалении, чтобы я смог прочитать написанное на ней:
«Да, и если вы думаете, что я не в курсе, что ваша дочь сбежала из дома и ныне находится неизвестно где, то вы глубоко заблуждаетесь».
На сей раз я даже выругаться не мог. Какое уж там ругаться! Дело принимало просто ужасающий оборот. Но, черт побери, я был уверен, что Вия мирно гостит в храме Золотых Драконов, что в Катаартских горах! По крайней мере, Амелия мило щебетала насчет того, что девочка, мол, отправилась туда попрактиковаться в белой магии… Ну-ну. Я придушу свою жену. И дочь заодно. Некоторые женщины просто невозможны. Дай только выберусь отсюда.
Скосив глаза, я заметил совершенно непотребную сцену: палач, имея на лице глубокомысленное, а оттого подозрительное и совершенно не украшающее его выражение, прикладывал к моей пятке раскаленный паяльник. Что это за глюк, откуда в этом мире паяльники?! Палача это, похоже, ни капли не волновало.
-Эй, а теперь спаяй-ка вон тот провод! – столь же задумчиво предложил Подручный.
Палач послушался. Его простецкая рожа, склонная к немудрящим выражениям эмоций, просветлела, и он прогудел:
-Ой, начальник, классно спаялось! А давайте этого зелененького на припой пустим!
Кажется, я потерял сознание.

Глава 8.О том, как получилось, что все герои выбрали одну дорогу, а Рая последовала зову сердца.
Чтобы не нарываться на неприятности и не терять зря времени, мы с Вией поспешили убраться из негостеприимной деревеньки, где нам впервые довелось драться бок о бок. Что ни говори, когда есть кто-то, кто прикрывает спину – это совсем другой коленкор. Папа мне тоже всегда говорил: «Зад нужно иметь в безопасности» - и был прав. Он, конечно, не всегда в ладах с грамматическими нормами, и выражается потому двусмысленно, но мыслит по существу.
Эх, классное заклинание Ray Wing, жаль только, что много сил отнимает, и кастовать его долго нельзя. А то бы за милую душу. Ночевать в лесу мне как-то все равно не улыбалось, тем более что до сих пор довелось это делать только один раз в жизни. С другой стороны… нельзя же ронять свой авторитет перед девчонкой, тем более, перед такой девчонкой, как Вия! Она-то, может, даже и не заметит, но вот я себе в жизни не прощу.
-Ты ночевала когда-нибудь в лесу? – прокричал я сквозь свист ветра.
-Да, но всегда со взрослыми! – крикнула в ответ она.
Слава Цефеиду, значит, будем неумехами вместе. С другой стороны, главное – развести костер и наловить еду, а уж с этим-то проблем не будет. Свежевать тушки я умею, еды же – полон лес.
Ладно. Для начала разберемся с исчезновением дяди Зела. Куда он мог пропасть как раз в тот момент, когда больше всего нужен?
-Как тебе вон та полянка? – прокричал я снова, указывая рукой в небольшой просвет среди плотной купы деревьев. Вместо ответа Вия спикировала вниз.
Полянку я подобрал, как выяснилось, хорошо. Даже ручеек журчал где-то неподалеку, так что без воды мы не останемся… хотя вот что не проблема, воду я всегда могу призвать! Лесные почвы здесь влажные… Другое дело, что не хотелось бы нарушать без нужды природную гармонию.
-Ладно, - сказал я, - давай сначала посмотрим в астрал, а потом сходим на охоту. Что-то сомневаюсь я, что в этом ручейке можно рыбку наловить.
-Разве что на черепаший аппетит, - согласилась моя спутница. – А ты, я думаю, аппетитом не обижен?
-Не-а, - кивнул я. – До мамы с папой мне, конечно, далеко… от них-то традиционно трактирщики шарахаются.
-Да, это большая проблема в Сейрууне, - серьезно кивнула Вия. – Мне даже пришлось уговаривать дедушку специальный закон принимать…
Я с удивлением посмотрел на нее, и решил не уточнять, какой закон имеется в виду. Так спокойнее.
Сказано – сделано. Первым делом мы сходили к тому самому ручейку, где Вия какими-то специфическими чарами подняла здоровенную каплю воды, и повесила ее у меня перед глазами. Откашлявшись, я начал заклинание:
«О, духи астрала, сущие в высях…»
Если вы спросите меня, «сущие в высях» - полнейшая чушь, никто еще не вычислил, где на самом деле находится астрал, и все равно никто кроме мазоку по нему путешествовать не способен, но тексты заклинаний освящены временем. Очень немногие рискуют придумывать свои собственные. Интересно, как Вия умудрилась сотворить свой «Священный клинок», и сможет ли кто кроме нее им пользоваться? Сомневаюсь, что много найдется таких умельцев: сочетать белую и черную магию, да чтобы тебя самого при этом не разорвало! Даже не представляю, что за характер надо для этого иметь.
Заклинание скастовалось довольно быстро, но когда я произнес завершающие слова: «И покажите нам этого человека, Зелгадиса!», отчего-то вода сильно полыхнула изнутри огнем. Всего на мгновение я сумел увидеть причудливые переливы пламени на студенистой поверхности шара, и едва догадался, что за этим последует. Но все-таки догадался, и успел крикнуть Вие:
-Бросай! Бросай немедленно!
Она, умница, последовала моему совету, и успела вовремя: заклинание еще не было отпущено совсем, капля только начала менять форму, как вдруг разлетелось гигантским облаком пара. Горячая воздушная волна даже отбросила меня прочь, и я успел увидеть, что с Вией произошло то же самое – ее отшвырнуло в сторону, в ручей.
К счастью, меня сильно не поранило: я сразу же вскочил на ноги и с криком «Вия!» рванул к спутнице, помог ей вылезти из воды. Она практически совсем не пострадала, просто промокла, и даже смеялась:
-Вот здорово было! – на лице Вии читался неподдельный восторг. – Как меня швырнуло классно! А потом так проволокло!
-Э… да, - не мог не согласиться я. – Классно. Только вот теперь ясно совершенно точно, что дядя Зел попал в какую-то нешуточную передрягу. Ты представляешь, в каком месте он может быть, если водяной кристалл показал эдакую чушь?
-Ой… да, - Вия сразу же присмирела. – Но ничем, кроме Меча Света или Рагна Блэйда папу не убьешь. Первый вообще пропал, а второй, кажется, только тетя Лина умеет делать… Ну я еще. Но я же не стану папу убивать!
Я тоже умею делать Рагна Блэйд – опять-таки, в теории – но промолчал. Вместо этого сказал другое:
-Тем не менее, в Сейруун идти придется. Хотя и не хотелось этого делать, не разыскав родителей. Тетя Амелия уж побольше нас понимает, что надо делать.
-С другой стороны, мы можем продолжить поиск твоих родителей, - предложила Вия. – Они, наверное, смогут помочь ничем не хуже, чем мама.
«Ей просто не хочется возвращаться домой, - понял я. – Меня, честно говоря, тоже совсем не тянет посещать столицу белой магии да и объясняться с тетей Амелией, но что поделаешь…»
-Маму с папой мы можем найти, а можем и нет, - возразил я Вии. – А если не найдем быстро, кто знает, что может случиться. С другой стороны, в Сейрууне – не только тетя Амелия, там еще и сильнейшая гильдия магов, и армия, и… да мало ли что еще! Всяко побольше, чем двое подростков!
Я специально не сказал «детей», чтобы польстить и ей и себе.
-Как скажешь, Райн, - вздохнула Вия. – Ты главный, тебе и решать.
Что ни говори, приятно, когда симпатичная девочка называет тебя главным!
-Только сначала мы все-таки поохотимся! – она азартно подмигнула. – На голодный желудок и на ночь глядя много не пройдешь.
-Совершенно верно, - важно кивнул я. – Главный дает добро. Пойдем посмотрим, крепка ли шкурка у оленей в этом лесу!
…К сожалению, Вия приняла мои слова буквально: она решила, что мы и впрямь вознамерились поохотиться на оленей, не приняв в расчет, что на двоих это все-таки многовато. Так что буквально через пару минут я, к своему ужасу, услышал:
-Гляди, что там за деревьями такое пестрое мелькнуло?.. Flare Arrow! Упс, недолет… - да, недолет, я бы сказал, знатный: вообще больше на морковку похоже. Шаманская магия ей точно не дается. – Ну, тогда… Fire Ball!
-Не-ет! – крикнул я, но было поздно.
-У-упс, - снова повторила Вия, взирая на покрытый ровным пеплом коридорчик между деревьев, в конце которого еще некоторое время постоял, а потом рухнул обгорелый олений остов. Взлетело этакое живописное пепельное облачко.
Я застонал и сел.
-Ну, хочешь, рога твои… - нерешительно произнесла Вия. – Не хочешь? Тогда папе подарю.
-То-то он обрадуется… - пробормотал я.
Интересно, кто из нас тут сын и наследник Лины Инверс, а? Мне начинает казаться, что не я.

Рая шагала по дороге, размышляя, куда бы ей направится. Райн был не прав, когда обзывал свою сестру совершенно безмозглой – совершенно безмозглыми бывают только амебы и прочие мелкие твари, не сложнее насекомых, но даже у последних имеется нервный узел, наполненный рефлексами. Рая на свой лад была не менее умна и дальновидна, чем ее мать или старший брат, да только мысли ее неслись порой в совершенно неожиданном направлении, заводя свою хозяйку туда, где она и не думала оказаться. Впрочем, Рае не свойственно было горевать над пролитым молоком. Она просто жила дальше.
Так вот и сейчас. Несколько часов назад ее ноги, обутые в зеленые сапожки, топали по окраинной, боковой улице Сегилта, которую и улицей-то назвать было нельзя: она вся истаивала в огородах. Уж конечно, Сильфиль или кому-то другому и в голову не могло прийти, что восьмилетний ребенок из всех возможных путей изберет именно этот; однако Рая избрала, что и позволило ей без малейшего труда избежать преследования жрицы. Теперь же она шагала по лесной тропинке и остановилась на перекрестке, который чья-то добрая душа снабдила указателями.
«Куда мне надо идти? – размышляла Рая. – Что мне надо сделать? Мне надо спасти родителей и Райна. Все, что знаю – это то, что они попали в беду. Однако в беду можно попасть где угодно. Беды на свете случаются постоянно, это все говорят. Значит, я тоже могу идти куда угодно. Точно, «куда угодно» и будет нужным местом».
Поэтому девочка направилась по левой дороге. Абсолютно все равно, куда идти, если ты твердо знаешь место назначения. Оно само тебя найдет. Что с того, что с каждым шагом Рая удалялась дальше от Сейрууна, куда скоро должны были прибыть и ее брат, и родители? Она все равно не знала, что они туда направляются.
И скоро перед нею должен был открыться Горисп, славный своими святыми пещерами.

Сегилт – очень маленький городок, но все же упустить в нем маленькую девочку, которая решительно не хочет быть пойманной, значительно сложнее, чем можно подумать. А Сильфиль, к тому же, потратила недопустимо много времени, улаживая домашние дела. Кроме того…
Сегилт – очень маленький городок, однако из него ведут целых две дороги, северная и южная. Сильфиль уже пережила несколько мучительных мгновений на городской площади, выбирая, на которой из двух лучше всего искать маленькую беглянку. Порешила на северной, потому что возвращаться на Юг, в Зефелию, с точки зрения Раи не имело никакого смысла. Теперь же перед ней был еще более значительный выбор: развилка аж из четырех дорог. Атлас, Сейруун, Зефелия и Горисп, крохотный городишка на востоке, который и в расчет-то не стоило принимать.
Сегилт – маленький городок, и поэтому в нем очень мирно и привольно жить. И легко забыть за двенадцать лет спокойствия все свои боевые навыки. Вообще забыть: как это – одно, на дороге, без помощи, когда за спиной – оставленная на подушке записка и, весьма вероятно, разъяренный муж.
«Куда она могла пойти?.2 - в нерешительности размышляла Сильфиль, стоя на развилке у выхода из города. Все направления казались равновероятными.
Бывшая священница горько вздохнула. Ничего на сумрачной, вечерней дороге не могло ей подсказать, куда же могла подеваться маленькая беззащитная девочка. Чуть ли не каждые пять минут Сильфиль заглядывала в шар на навершии своего посоха, умоляя духов астрала показать, где девочка и что с ней. Увы – с шаманством у нее всегда были нелады - ничего не выходило.
«Куда мог пойти маленький ребенок? – размышляла Сильфиль. – Она ведь верит в добро и справедливость, она хочет спасти родителей… с другой стороны, она мало знает об окружающем мире, быть может, всего несколько географических названий. О Сейрууне она наверняка слышала. Кроме того, она может рассудить, что Райн с Зелгадиссом пошли именно в Сейруун… Откуда она знает, что Зелгадисс старается держаться от Сейрууна подальше? Решено, значит, Сейруун… Или все-таки Атлас?»
Сильфиль замерла на месте, отчаянно заломив руки, и только меряя глазами две убегающие в сторону дороги – к Сейрууну и Атласу. Ничто здесь, у залитого закатным солнцем и оттого слегка розового столба не могло подсказать, какой путь лучше ей выбрать. Хоть монетку бросай.
«Хватит! – прикрикнула она на себя. – Ты уже давно не девочка! Ты взрослая, ответственная женщина, привыкшая решать за себя и за других! Ты даже осмелилась сказать перед отбытием правду своему мужу… ну и что с того, что в записке! Немедленно отправляйся по дороге в Сейруун!»
Сильфиль сжала кулаки и решительно нахмурила брови. Да! Уже темнеет, деревья отбрасывают длинные, кинжально острые и черные тени, в лесу тишина. Если она быстро не настигнет девочку, кто знает, какие неимоверные опасности будут грозить ей в черном ночном лесу! Надо торопиться. Пора.
Грозная спасительница занесла ногу, и…
-Ками-сама! Ну подскажи что-нибудь! – Сильфиль рухнула на колени на перекрестке. – Господи! Как это ужасно!
…Через полчаса здравый смысл победил, и меланхоличный столб с табличками зафиксировал в своей деревянной памяти еще одного человека, отправившегося в белокаменный и прославленный Сейруун, столицу доброй магии, многолюдный порт и экономический центр полуострова. «Увы, - подумал столб, - куда катится мир. Никому не сидится на месте. А я-то уж было подумал, что эта милая женщина решила составить мне, старику, компанию… Она так долго сидела здесь и так мелодично причитала…»

Лина Инверс и Гаури Габриев, так уж совпало, тоже находились на перепутье, но выбирать совершенно не намеревались. Тихий и спокойный перекресток, самая накатанная дорога которого – вот совпадение! – вела в Сейруун, стал свидетелем совершенно непотребной и внушающей ужас сцены. Даже придорожные елки-сосенки в отчаяние подбирали мохнатые лапы, не в силах вынести весь ужас происходящего. И только восхитительное, равнодушное солнце все так же ясно и ярко посылало с вышины потоки живородящего света.
-Признавайся, кто тебя подговорил нанять злодеев убить меня?! – рычала Лина, встряхивая худосочную дамочку, примечательную исключительно своим туалетом: обтягивающее трико с обилием вырезов во всех подходящих и неподходящих местах. Абсолютно неэротично. Типичная колдунья-недоучка, каких полным-полно шляется по дорогам нашей прекрасной Родины.
-Пощадите, госпожа Лина! – пищала девушка, и ее золотистые хвостики взмывали в такт писку. – Я ведь ваша самая горячая поклонница! Я мечтаю стать такой же крутой и уважаемой, как вы! Я просто не могла нанять убийц, чтобы расправиться с вами!
Гаури сидел на корточках рядом, обстоятельно начищая меч. Разумеется, не тот, который Меч Середины, а другой, обыкновенный. С некоторых пор он овладел техникой сражения двумя руками (а вдруг одну отрубят?), и носил два. Тем более, показывать козырное оружие кому попало тоже не самый лучший способ не привлекать к себе внимания.
Хвостатая девица краем глаза поглядывала на наемника, и еще как-то ухитрялась восторженно вздрагивать при каждом его движении. Впрочем, она и так все время дрожала.
-Повторяю для всяких там тупых борцов за справедливость! – Лина встряхнула бедняжку за скудную ткань на груди. – Я – не уважаемая! Просто те, кто меня недостаточно уважают, обычно плохо кончали!
-По-моему, это как раз и значит, что ты уважаемая… - глубокомысленно заметил Гаури, не прерывая своего занятия. – По крайней мере, с точки зрения грамматики русского языка, это слово может быть использовано не только в качестве прилагательного, но и как страдательное причастие…
На секунду Лина замерла, затем обернулась к мужу.
-Гаури, - очень ласково произнесла она, - может, ты объяснишь мне, при чем тут русский язык?! Японский или английский я бы еще поняла…
-Не знаю… - Гаури почесал в затылке, потом легкомысленно пожал плечами и солнечно улыбнулся. – Наверное, потому что фанфик русский.
Лина и девушка с хвостиками переглянулись.
-Хорошо, замнем… Так все-таки: кто подговорил тебя меня убить, ты, дочь блудливого шакала и страдающей недержанием ослицы?!
-По-моему, теперь тебя понесло на восточную экзотику… - невозмутимо заметил Гаури.
-Тупица, на востоке океан! Мы живем на полуострове!
-Прости, дорогая, я забыл.
-Ладно, на чем это я… А! Так все-таки кто, ты!.. Слов цензурных у меня на тебя нет!
-Да никто! – девица уже почти рыдала. – Честное слово, никто! Я вообще никого не собиралась убивать! У нас просто фанклуб! Фанклуб, понимаете?! Мы с подругами одеваемся, как госпожа Лина Инверс, стараемся вести себя, как она…
-Есть как она… - подсказал Гаури.
-Н-нет к сожалению, - замялась девица, - у нас только у одной папа миллионер, а остальные… Но мы очень стараемся! И я бы скорее себе руку отрезала, чем сделала бы что-то против нее! Она – идеал для нас! Раньше мы старались быть борцами за добро и справедливость, но теперь мы узрели истинное Дао! Мы – борцы за деньги и хавку!
-То есть?! – Линин гнев уже достиг отметки «файерболл» и неутомимо подбирался к Драгу Слейву. Но наивная девушка явно и не подозревала о том, в какой опасности находится. Гаури тоже, почему-то, совершенно не обращал внимания на феерический гнев подруги, занимался своим делом. Притерпелся, наверное, бедняга?
-Мы грабим банки, а потом обжираемся пирожными! Но где в нашем захолустье столько награбишь… - на последней фразе девушка погрустнела, и тут же воспрянула духом. – Зато у нас самая большая коллекция портретов господина Гаури!
-А… почему моих? – Гаури отвлекся от натирания меча. – Почему не Лининых?
-Потому что мы все считаем своим святым долгом возносить хвалу тому мужчине, в которого госпожа Лина влюблена! – блестя глазами, заявила девушка. – И мы, конечно, тоже в вас влюблены! Так что если вы когда-нибудь поссоритесь, то нас здесь пятеро!
«Прощай, незнакомая девочка с хвостиками, которую Лина сочла подозрительной, потому что жители деревни сказали, что она очень много интересовалась ею!» - мысленно вздохнул Гаури и на всякий случай перекрестился. Однако… бури не последовало.
Лина разжала руки, и худосочная блондинка плюхнулась в белую дорожную пыль.
-Пойдем, Гаури, - сухо сказала гениальная прекрасная волшебница, Дажедра и Бандитоубийца. – Что с нее взять. Пойдем в Сейруун.
-Почему в Сейруун?
-Потому что все дороги ведут в Сейруун. У меня просто-таки предчувствие, что нам надо там быть.
Гаури пожал плечами. В их с Лининой жизни предчувствия весьма часто оказывались совершенно не лишними.
…Когда они отошли уже на порядочное расстояние, Гаури спросил:
-Слушай, Лина, я так и не понял… Почему ты не разозлилась на эту девчонку? То есть сперва разозлилась, а потом успокоилась.
-Потому что, - сухо ответила Лина. – Она клиническая идиотка, разве не ясно?
-Это с самого начала было ясно. К тому же, клинический идиотизм не преступление. Вот взять хотя бы Амелию…
-У Амелии просто было тяжелое детство… Что касается этой… - Лина надулась и надолго замолчала. До Гаури, напротив, дошло:
-Я понял! – он хлопнул кулаком по ладони. – Ты просто приревновала! Но никто не смеет заподозрить саму Лину Инверс в банальной женской ревности, правда? Вот ты и оставила ее в покое!
-Да ты… - Лина буквально задохнулась от гнева. – Да как ты мог так подумать, медузьи мозги! Да я просто поняла, какая она тупица, потому что она смогла влюбиться в такого идиота как ты, да еще и заочно!
-Ну знаешь… - на сей раз обиделся уже Гаури. – Не такой уж я идиот, если ты вышла за меня замуж!
-Да вот не надо было!
-Ага! – Гаури снова просиял. – Ты все-таки ревнуешь! – он сгреб Лину в охапку.
-Ты! Псих чокнутый! Отпусти немедленно! Поставь на землю! Не хочу, чтобы меня видели у тебя на руках!
Впрочем, это видело только небо, готовящееся уже к закату. А у неба, как известно, ответа не допросишься, даже если очень захочешь.
Дорога в Сейруун споро бежала под ноги.

Глава 9. О том, как Райн и Вия претворялись каннибалами, Рая воплощала в жизнь свои принципы, а Зелгадис спас двадцать принцесс разом.
Голодать нам с Вией все-таки не пришлось. Поблизости попалось убежище разбойников. Знаете, я начал очень хорошо понимать свою маму. Кроме того, что это очень полезное дело – быть санитаром леса, так сказать, уничтожая всякие вредоносные и опасные элементы, так еще и очень удобно! В глухой чаще трактиров не поставлено, а так тебе под каждым кустом и стол, и дом, понимаешь. Ну, не то что под каждым, но средняя концентрация разбойников в наших лесах, особенно в связи с экономическим взлетом, наступившим после открытия Внешнего Мира, остается выше допустимой.
Впрочем, мы же не варвары. Мы с Вией – вполне цивилизованные и вежливые люди. И вообще, нас учили, что со старшими надо обращаться аккуратно, потому что они, эти старшие, жуть какие слабонервные и рассыпаться могут элементарно. Так что выглядело это так.
Ночь. Романтические звезды горят в чернильно-синем небе, густые кроны деревьев колышутся над маленькой полянкой у входа в пещеру. Еще над полянкой поднимается столб густого, едкого дыма от костра. Дым пахнет поросенком на вертеле, что само по себе заманчиво.
И тут… кусты раздвигаются, и на полянку выходим мы с Вией.
-Чего вам надо, девочки? – довольно миролюбиво заметил один из них, щеря редкие желтые зубы.
Блин! Опять «девочки»! А ведь я действительно смыл краску! Неужели Вия была не права, и дело все-таки не в ней?.. Наверное, и впрямь стану одеваться полегче. Чтобы уж никаких сомнений. Или его просто дым от костра ввел в заблуждение?..
Ладно! Вступать в дискуссии с преступным элементом я не намерен! Разговор у меня с ними один.
-Freeze Arrow! – и весело полыхающий костерок сразу же замер ледяным памятником самому себе[Вопиющая неграмотность, позволительная только в диснеевски мультиках, - огонь просто исчез бы . Но я с детства мечтала написать такую сценку!]. Печально, но жизнь малых сих порой может быть удручающе кратка…
-А теперь, - миролюбиво предложил я, - вы отдаете нам поросенка, все ваши деньги, и мы расходимся с миром. После чего вы благодарите всех известных вам богов, что я не Лина Инверс, а всего лишь Райн Габриев! Следовательно, гораздо больший циник. Определенный процент разбойников оздоравливает экономику!
Разбойники переглянулись, повыхватывали сабли и кинулись в атаку. Эх, зря они это сделали! Как выясняется, чем чаще практикуешь боевые заклинания, не опасаясь за последствия, тем более разрушительными и точными они выходят. А уж в практике у меня за последние дни недостатка не было. Опять-таки, сражаться вдвоем – совсем не то что одному! Вия не подкачала. Она вовсю кастовала Дим Винг, который выходил у нее чрезвычайно мощным, и улетучила человек восемь, а когда разбойники подобрались к ней вплотную и времени на заклинания не стало, она отобрала саблю у ближайшего к ней разбойника (уж не знаю, как это получилось, да и не смотрел толком – раздавал налево и направо Моно Болты и Элмекия Лэнсы), и задала им перцу уже как мечница. Ну что я скажу… Пожалуй, я все-таки лучше (в смысле, с точки зрения техники, да и воображение у меня сильнее развито), но вот ловкость и смелость ее были неоценимы! Никогда в жизни я бы так не рискнул подныривать под тяжеленные сабли! Хотя… с другой стороны, ей-то чего бояться?..
Тут я и сообразил, как она добыла саблю – просто выдернула ее из руки разбойника, держась за лезвие. Он так обалдел, что даже не сопротивлялся.
Засмотревшись на Вию, я потерял равновесие, оступился и рухнул спиной вперед в ледяной костер. Он, естественно, раскололся на множество кусочков и пребольно впился мне в спину. Хорошо еще, что плащ плотный, да и костюм. Но поросенок пострадал невосстановимо, поскольку оказался на пути моего бренного, но увесистого организма.
Разбойник с перекошенной рожей уже занес надо мной свою железяку.
-Райн! – крикнула Вия. – Flare Arrow! – от страха, видно, у нее получилась вполне приличная штука (если и морковка, то морковка-гигант), которая чувствительно ударила разбойника по темечку, заставила его схватиться за голову, взвыть и отшатнуться прочь
Я перекатился по земле, вскочил, бросил взгляд на поросенка… его растоптанный, жалкий вид наполнил душу непознанной доселе яростью. Все-таки гены – великая вещь!
-Никто не смеет так обращаться с едой! – проорал я, раскраивая разбойника от плеча до паха. Как только силенок хватило? [Насчет еды – это уже что-то из Тригана… кстати, всем фанатам «Рубак» крайне рекомендую! Настолько противоположен, насколько это вообще может быть, за исключением аппетита пары ключевых героев]
-Но Райн… - нерешительно произнесла Вия. – Dim Wing! – (последний разбойник унесся прочь в вихре проклятий). – Ты же сам его раздавил!
Я почувствовал легкое смущение, и потому отозвался нарочито грубо:
-Молчи, женщина… Это по его вине мы остались без ужина!
-Как это без ужина? – Вия лучезарно улыбнулась. – Ты посмотри, сколько здесь всего!..
Широким жестом она обвела полянку, усеянную трупами разбойников. Молчаливое небо холодно взирало сверху. Ночь смолкла, прислушиваясь к ее ужасным, кощунственным словам.
Смолкла?.. Нет. Какие-то слабые звуки, не то тяжелое дыхание, не то шелест одежды доносились из темной пещеры. Каковы шансы, что там еще мог кто-то затаиться?..
-Да, действительно, - задумчиво произнес я, оглядываясь. – Надеюсь, у тебя приправы с собой?
-Разумеется! – Вия плотоядно облизнулась. – У нас, мазоку, всегда под рукой такие вещи! Под человечинку лучше всего идет корица…
Под дикий вопль из пещеры вылетело еще два комплекта «человечинки» и скрылись в кустах, ломая ветки. Действительно, когда двое детишек не вспотев разметывают целую банду, да потом еще будничными голосами заводят разговор о людоедстве… даже и не такие тупицы, как разбойники, поверят!
Мы переглянулись и неудержимо расхохотались. Хохотали, наверное, минут пять.
-Вот видишь, какой замечательный устрашающий фактор моя внешность! – преувеличенно бодро заявила Вия, отсмеявшись.
-При чем тут это? – ответил я, все еще держась за живот. – Просто мы с тобой – великолепный контраст.
-Ну да, красавец и чудовище, - печально вздохнула она.
Я почувствовал, что краснею. Она меня назвала красавцем! Я так смутился, что даже не сообразил возразить ей как-то, что она совсем не чудовище, а очень даже симпатичная.
-Пойдем посмотрим, что там от разбойников осталось, - сипло предложил я.
Слава богу, кроме всяких там золотых монет и драгоценных камней от разбойников осталось еще таки порядочно хлеба, сыра и вяленого мяса, так что подкрепиться нам удалось. Замечательно. Говорят, что пост очищает организм, желудок, кишечник и прочее, но в нашем возрасте еще об этом беспокоиться рано, а вот быть сытым на ночь – куда как полезнее.

Рая задумчиво разглядывала ворота Гориспа. Ворота были старые, облезлые и покосившиеся. Или не старые, а просто очень разбитые, как будто город несколько раз атаковали. Начинающаяся за воротами улица была замусоренной и пустой. Стражи не выставлено.
«Самое подходящее место для того, чтобы попасть в беду, - удовлетворенно подумала девочка. – Здесь я наверняка найду маму с папой и Райна и помогу им. А если и не найду – что за беда? Помогу кому-нибудь другому».
С такими мыслями она решительно направилась по улице. Рая была бодра и сосредоточенна. Она шла весь вчерашний день и всю ночь, но не чувствовала ни голода, ни усталости. Что касается голода, то она досыта наелась какими-то ягодами с куста (девочку совершенно не волновало, съедобные они или нет, она была уверена, что божественное провидение в любом случае не даст ей пропасть). Что касается усталости – то Рая вообще не знала, что это такое. Тете Луне всегда приходилось укладывать ее насильно.
Итак, она вступила в город. Улицы были пусты, словно вымерли. Совершенно никого. Окна домов плотно закрыты ставнями, несмотря на ясный солнечный день, как будто все жители срочно отлучились куда-то. Рая шла, с любопытством оглядываясь по сторонам. Серые каменные дома, черепичные крыши – все это так не походило на чистенькую выбеленную Зефелию, скорее напоминающую большую деревню. А Сегилта ведь Рая почти не видела.
Одно из окон, как она заметила, было приоткрыто. Оттуда высовывалась старушка в очках и чепце, а также здоровенная толстая белая кошка в рыжих пятнах. И у кошки, и у старушки были одинаковые, заинтересованные лица.
-Извините пожалуйста, вы не подскажите, почему так тихо? – самым вежливым голосом, на который была способна, спросила Рая. – Что случилось? Какая-то беда?
-Напротив, внученька, - бабушка прямо-таки заулыбалась. – Наоборот, схватили наконец-то ужасную банду убийц, что вот уже два месяца терзала наш город! Сейчас их казнят на площади.
-Убийц?! [Здесь обыгрываю один из нашенских переводов слова Slayers]– глаза Раи расширились.
-Именно, именно, - размеренно, как заведенная, закивала старушка. – У них еще предводительница, прости господи, стерва какая-то рыжая…
Дальше Рая уже не слушала. Она сразу рванула с места и кинулась вперед. Добежала уже до конца улицы, потом споро вернулась назад, прокричала: «Спасибо, до свиданья!» - и снова бросилась бежать. А бегала Рая очень хорошо.
«Ну и жестокосердная молодежь пошла, - вздохнула старушка. – Так и не терпится на чужие страдания полюбоваться! То ли дело в наше время, тихо, спокойно…Если кого и четвертуют, то цивилизованно, и не так как сейчас – всех попало пускают, - а по билетам… Детям до шестнадцати – скидка… Правда, Пушинка?»
Необъятная Пушинка подтвердила ее слова смачным зевком в усы.
…Сбиваясь с дыхания и практически падая, Рая добежала до площади вовремя: злодеи только поднялись на эшафот. У девочки слегка мутилось в глазах, но она моментально обнаружила свою ошибку: «рыжеволосая стерва» явно не была ее матерью, равно как и остальные члены банды, числом семь, не были ее друзьями. Лина Инверс никогда бы не стала одеваться так вызывающе и минималистично, а все остальные из ее команды никогда не заросли бы такими ужасающими черными всклокоченными бородами.
Но какая разница? В любом случае, на площади творилось непотребство, которое стоило пресечь любой ценой.
-Стойте! – закричала Рая, проталкиваясь через толпу. – Стойте!
В толпе смеялись.
-Не бойся, малышка, все увидишь! – добродушно прогудел чей-то бас.
-Что за мамаша такая, бросает девочку гулять без присмотра! – возмущенный женский голос. – Вообще не стоило детей сюда пускать!
-Да пускай смотрят, им это полезно! Эй, пропустите ребенка!
-Верно, пропустите малявку, затопчут же.
Запыхавшись, Рая протолкалась к самому помосту, проскользнула под алебардами стражников и взбежала на помост.
-Стойте! – отчаянно прокричала она, обращаясь к людям.- Разве вы не знаете, что убивать никого нельзя?!
Гул толпы моментально смолк, и тоненький голос маленькой девочки разнесся над притихшей площадью.
-Вы разве не знаете, что любая жизнь священна?! – отчаянно взвился голос Раи. – Вы… вы совершаете грех! Как вы будете смотреть в глаза своим детям?!
Она смолкла, переводя дух. Над головами отчетливо разнесся зловещий шепот какого-то толстяка в берете с пером:
-Ребенок! Кто допустил сюда ребенка?
Никто не сознавался.
-Оставь, девочка, - устало сказала полуодетая разбойница, которой на шею уже накинули петлю. – Оставь. Ты ничего не сделаешь.
-Все так говорят! – отчетливо заявила Рая. – Все так говорят, и потому ничего не делают. Но ведь так и в самом деле, - она налегла голосом на эти слова, - ничего не изменится! А это плохо. Мы… мы, люди, не должны быть такими! Вообще разумные существа не должны быть такими! Как вы можете!
-Уберите ребенка! – злобно зашипел толстяк. – Эй, палач! Рист!
Палач нерешительно шагнул к ней.
-Укушу, - злобно произнесла Рая. – И лягаться буду!
Палач не обратил внимания на ее угрозу и попробовал схватить. Раздался смех. Рая проскользнула под его руками, подбежала к женщине и обняла ее голые ноги.
-Не надо! – крикнула она. – Как вам не стыдно так поступать!
-Они разбойники! – закричали ей в ответ из толпы. – Они грабили и убивали! Эта женщина – злая колдунья!
-Так почему она не улетит, если она злая колдунья?! – запальчиво возразила Рая. – Моя мама легко бы улетела, даже если у нее руки были бы связаны! Только сначала испепелила бы полгорода.
-А кто твоя мама, девочка? – спросил женский голос.
-Лина Инверс! – гордо крикнула девочка. – А меня зовут Рая.
На сей раз гул толпы усилился и достиг почти ураганной мощи: те, кто по каким-то причинам не знали, кто такая Лина Инверс, требовали разъяснений от тех, кто знал, а те, кто знали, начинали вслух материться. Рая особенно не прислушивалась. Она плотнее прижалась к холодным и грязным ногам казнимой женщины (беля кожа пошла пупырышками), твердо решив: ничего ее не оторвет от нее. Окружавшие разбойники переглядывались и что-то пытались шутить сорванными голосами, Рая их почти не слышала. Ее сердечко обмирало от ужаса: сейчас здесь готовилось произойти нечто страшное, чему не должно быть места под солнцем – одни люди готовились убить других. Да пусть за какие угодно преступления – все равно нельзя! Все равно невозможно! Пока ты жив, всегда можно исправить однажды совершенную ошибку. Если ты умер – этого сделать нельзя.
Ее трясла крупная дрожь. Неужели эти люди не одумаются? Неужели они сейчас скатятся в пучину человекоубийства?
-Не бойся, девочка, - с иронией сказала рыжеволосая разбойница. – Тебя они не тронут, даже если не поверят тебе. Ты правильно выбрала, что врать. Имя Лины Инверс – наилучшая защита.
-Я не вру! – отчаянно возмутилась Рая. – Мою маму действительно так зовут, и она действительно великая волшебница! – она подняла глаза на колдунью.
-Вот как? – та хмыкнула. – Что ж, твоя ложь очень хороша, потому что ее практически невозможно проверить… для тех, кто не знает Лину Инверс. Но на будущее имей в виду: если собираешься выдавать себя за ее родственницу, лучше бы тебе научиться колдовать хотя бы в половину так же хорошо.
-Я не… - начала Рая, но тут палач схватил ее за шкирку и легко оторвал от разбойницы.
Девочка отчаянно кричала и молотила в воздухе руками и ногами, но здоровенный детина в красном колпаке держал ее на приличном расстоянии от себя, так что она могла проделывать свои возмущенные телодвижения сколько угодно – его только ветерком обдувало. Он передал ее с рук на руки толстому мужчине в берете. И ладно бы только ему – тогда, наверное, Рае удалось бы вырваться – но за ноги девочку схватила пожилая женщина в переднике. Молоденькая девушка в голубом трико и с рыжим хвостом помогала удерживать Раю поперек туловища.
-Нет! Нет! Так нельзя! – билась в истерике Рая. – Как же вы не понимаете, что так нельзя! Вы увеличиваете злобу во вселенной! Вы хуже любых мазоку, потому что убиваете своих же!
-Прощай, златовласка! – прокричала рыжая разбойница с эшафота, и тут же дробь барабана заглушила и ее возглас, и отчаянные крики Раи. Еще миг – и девочка безвольно повисла на руках держащих ее, ибо сопротивление стало бессмысленным. Восемь тел закачалось в воздухе… Восемь?.. Нет, семь!
Тут уж Рая, воспользовавшись замешательством своих пленителей, рванулась из рук и кинулась к эшафоту. Веревка, на которой собирались вешать разбойницу, оказалась недостаточно крепка, и женщина упала на грязные доски, кашляя и держась за горло. Лицо у нее покраснело, глаза выпучились, но в целом она была жива.
-Стойте! – закричала Рая, прикрывая женщину своим телом. – Пощадите ее! Боги ее пощадили! – по лицу девочки текли слезы. – Вы и так уже убили семерых! Остановитесь! Вы убили их! - ноги не держали ее, и она упала на колени. – Не будьте такими жестокими!
Люди в толпе удивленно переглядывались. Рая не могла понимать этого, но сперва ее выходку приняли за каприз испорченной малявки, однако теперь… Теперь она плакала, а тут почти у всех были дети, и многие умели отличать притворные слезы от искренних. Тут – девочка по-настоящему переживала. Не многие умеют по-настоящему переживать за других, и почти никто – с такой силой.
-Я… я понимаю, что она убила многих! – голос Раи дрожал. – Но если вы убьете ее, ничего не изменится! А зла станет больше! А так… может быть, она исправится?
Кто-то крикнул:
-Как же, держи карман шире!
Кто-то поддержал:
-А потом догонит и еще раз исправится!
-Ладно, златовласка, - рыжая поднялась на одно колено и оперлась рукой о Раино плечо. – Не важно. Их не переубедишь.
-Все можно решить! – Рая размазала слезы по щекам. – Я прослежу за ней, и она станет хорошей! Вы просто должны поверить! Если мы все поверим друг другу…
-Что за бред! – раздраженно отозвался толстяк в берете. – Рист, да хватай же ее! Я, как бургомистр, приказываю!
Раздалось несколько одобрительных голосов, но они внезапно оказались в меньшинстве: бургомистра не любили. Большая часть толпы ответила глухим ропотом. Рая, ободренная тем, что ее все еще слушают, продолжила:
-Понимаете, все на самом деле хорошие, потому что все хотят добра! Если кто-то живет, если кто-то был сотворен, он не может не стремиться к благу! Даже мазоку! Просто… просто надо объяснить все! Просто надо показать людям, что они могут жить по-настоящему хорошо! Просто… просто надо верить! Вера может много, я знаю! Вера дает нам всем жить! Эта женщина творила зло, но нет такого преступления, которое не может быть оправдано. Честное слово, нет! Я - всего лишь маленький ребенок, но есть истины, которые в любом возрасте очевидны! Это добро, которое в нас! Это любовь, которая в нас! Если все мы откроемся друг другу, то цветы… они зацветут! И мир станет прекрасен и добр! Нет, не так! Просто мы сразу поймем, что мир всегда был прекрасным и добрым!
Рая задохнулась, и поняла, что больше не в состоянии произнести ни слова. Горло болело как в начале большой простуды. Над площадью царила тишина.
-Так она че, предлагает типа тюрьмы открыть для создания добра и справедливости?.. – раздался какой-то неприятный фальцет.
-Молчи, Енох, складно бает! – это давешний бас.
-Ой, стукнулась головой, бедняжечка, да что ж это творится! – женщина какая-то.
И снова гомон…
-Рист, да хватай же ее!
Рая набрала уже в легкие воздуху, чтобы закричать, как тут над площадью ровно поплыл спокойный и чуть насмешливый голос:
-Ну-ну, господа… Успокойтесь… Разве вы не видите, что девочка святая?.. Блаженная?..
-Что?..
Вот тут смолкло все. Народ наконец-то безмолвствовал, как ему и полагается.

-Как ты думаешь, существуют ли такие преступления, за которые нельзя найти прощения? – задумчиво спросил Гаури.
-Почему ты вдруг об этом спросил? – поинтересовалась Лина. Они как раз пили чай после сытного обеда в придорожном трактире, а потому волшебница отличалась на редкость миролюбивым настроением и даже не прочь была пофилософствовать.
-Да вот, интересно стало… - вздохнул он.
-С чего это?
Ну просто… Вот мы идем куда-то идем, идем, собираемся мочить того типа, который тебя заказал… А почему бы просто его не простить?
-Что? – Лина опасно сощурилась. – Ты что, запросто готов извинить того, кто желает видеть голову твоей жены на золотом блюде?
-На блюде?.. – Гаури вытаращил глаза. – Погоди, он что, хочет тебя съесть?!
-Нет конечно! – Лина поморщилась. – Забудь.
-Нет, я не собираюсь уговаривать тебя прекращать преследование! Я абстрактно…
-Ого! Какие ты слова знаешь!
-Три дня учил! – с законной гордостью пояснил Гаури. – Так вот… Ну, мы же постоянно боремся с одними злодеями, а другим, наоборот, помогаем… Вот хоть Кселлоса взять…
-Не надо его брать! – Лина обеспокоено оглянулась. – Не к ночи…
-Я так, к слову…Да и мы много на кого работали, не только на всяких паинек. В общем, Лина, я пытаюсь просто сообразить, как мы судим кого-то…
-В том-то и дело, что я никого не сужу, - задумчиво ответила Лина, глядя в огонь камина. – Я просто живу, как живу. Одно я знаю: предавать нельзя. Нельзя мучить людей почем зря, нельзя убивать без серьезной причины. Детей нельзя обижать и беззащитных девушек. И животных мучить зазря. Остальное… Остальное – ну, как сложится. Главное всегда отдавать себе отчет в том, что ты хочешь добиться, и чем ты готов пожертвовать ради этого. И еще – нельзя оставлять злодеев безнаказанными.
-Может, я чего-то не понимаю, но ты говоришь, как Амелия в молодости.
-Верно, - Лина с охотой кивнула. – Вся разница в том, что я это тебе говорю в частной беседе у камелька, а Амелия толкала речи тогда, когда надо было уже бить.
Они немного помолчали. Потом Гаури заметил:
-Ты знаешь, когда мы последний раз были дома, Рая сказала, что никто не может натворить ничего настолько плохого, чтобы его нельзя было простить.
Лина задумчиво ответила:
-За некоторые преступления прощать невозможно. Если бы я думала иначе, я бы не спасала мир столько раз. Но все-таки всегда можно найти человека, который простит самое ужасное. И если бы я думала иначе, я бы…
-Не жила так, как ты живешь, - закончил Гаури.
-Но кое-какую грань преступать нельзя, - твердо подвела итог Лина.
Она любила оставлять за собой последнее слово.

Я снова очнулся в удручающей тьме. Ну нельзя же так! Это уже перестает веселить, а начинает просто откровенно злить. Кроме того, что это просто унизительно (я, Зелгадис Грейвордс, запеленут, как в кокон, в дурацкие орихалконовые цепи), так еще меня начинал терзать страх. Страх этот отнюдь не был абстрактным: у него имелись конкретные имена: Райн и Вия. И Амелия. Во-первых, что она мне скажет, когда мы встретимся… во-вторых, как бы с ней не случилось чего! Если меня всерьез взялись шантажировать, то, разумеется, возьмутся за мою семью. Близнецы наверняка под надежной охраной в Сейруунском дворце (они еще не в том возрасте, чтобы сбегать из-под опеки, всего пять лет чертенятам), а вот жена вполне способна отправиться на поиски меня, любимого, особенно, если воспылает ревностью, или, что более вероятно, изойдет от беспокойства за меня. Она такая. Она волнительная и самоотверженная. С одной стороны, очень приятно, когда тебя любят, а с другой стороны, не мешало бы, если бы любили поменьше. Иногда это очень некстати.
И самое поганое – если этот Большой Босс, кто бы он ни был, и в самом деле пригрозит чем-то Амелии или Вии, я сделаю все что угодно. Что бы он ни попросил. Даже и в самом деле разрушу мир. Потому что иначе… а что иначе, даже думать не хочу. И не буду. Есть вещи, которых людям представлять нельзя.
Но если бы Амелия и в самом деле оказалась бы сейчас здесь… Разумеется, не в цепях и не в качестве пленницы. Как же я по ней соскучился! Дорого бы я отдал, чтобы вернуть то время, когда мы с ней могли странствовать вместе. Тогда эта девчонка меня здорово развлекала… правда, и раздражала еще больше, но это уже просто в комплекте. Амелию иной и представить невозможно.
Все, хватит лирики. Расслабился тут, понимаешь, предался сладким воспоминаниям, а кто работать будет? Кто, спрашивается, начнет придумывать план побега?
Я сосредоточился и попытался разорвать цепи. Ничего. Ни малейшего эффекта. Кто бы их ни заказывал и ни изготовлял, он был прекрасно осведомлен о моих физических возможностях. С другой стороны, если расслабится, а потом как следует напрячься…
Где-то час я таким образом тренировался в дыхании. Ничего особенного в плане освобождения не достиг, но легкие у меня теперь будут мощные. Заклинания громко будут получаться.
Кстати, о заклинаниях… Орихалкон, конечно, сводит на нет любую магию, но ведь именно сводит! Не отменяет магические силы волшебника, такое даже высшие мазоку не в силах проделать, а просто ослабляет. Лина это обстоятельство использовала на всю катушку, применяя различные усилители, от философского камня до Меча Света включительно. Не говоря уже о замечательных камушках Кселлоса. А чем я хуже Лины? Нет, конечно, как маг я слабее… если говорить о разрушительных последствиях. Высшая черная магия мне не дается – впрочем, и не стремлюсь. С другой стороны, ведь и Лине высшая шаманская не по зубам?
Так что необходимо придумать чем усилить… ну, Ра-Тилт тут не годиться… да что далеко ходить, Flare Arrow вполне пойдет. Но вот чем?
И тут мне совершенно некстати вспомнилось: «Шеф, а давайте его на припой пустим!» От этого унизительного воспоминания собственной беспомощности меня чуть не стошнило, однако последствия тошноты могли быть самые неприятные, так что я удержался и всего лишь выругался всласть. И… даже в поражение можно отыскать будущую победу, если вооружиться лупой и иметь много-много терпения. Терпеть я привык. Хм… Интересно, может ли сотворенная каменная кожа стать чем-то вроде своеобразного талисмана-усилителя? Вообще-то, любой камень, даже самая обыкновенная галька имеет какие-никакие магические свойства, так что… Интересно, а из какой я породы сделан? Не из гранита, однозначно… Может, из жадеита?.. Да нет, оттенок другой…
Ладно, все равно не знаю. Ох уж этот Резо! Мог бы хоть инструкцией снабдить по пользованию своим изделием, а то тоже туда же! Накуролесил, а я теперь разбирайся.
Успокойся, Зелгадис, успокойся! У тебя сейчас из глаз файерболлы без всякой магии посыпятся. Общение с Линой до добра не доводит. Таинственный мечник должен в любой ситуации сохранять спокойствие.
Итак, рассуждай логически. Ты не знаешь, из какого камня сделана твоя кожа, возможно, из вполне инертного. А может, и не вполне. Но оно тебе надо? Оно тебе не надо, отдать себя в перешивку ты все равно, к сожалению, не можешь. Значит, надо работать с тем, что есть. Надо попытаться произнести нужное заклинание, а уж там как пойдет…
Да, но вот вопрос, что за заклинание?.. Никто не придумывал заклинаний для каменной кожи химер. Хм… однако существуют общие законы для всех усилительных заклинаний. А кожа - моя, как-никак, неужели мы с ней не договоримся?
«О, творение того, кто ушел в небытие… - не очень-то хочется упоминать Резо, но звучит величественно, - создание плоти и духа! Частью меня будучи, укрепи силу, сущую во мне! – не пойму, произошло что, или нет… погодите, откуда-то пошел свет? Это что, я свечусь?! Ну ничего себе… Ладно, сразу, не отходя от кассы… - О источник нашей силы, о яркогорящий алый огонь… соберись в моей руке и даруй мне свою силу! Fireball!»
Эффект получился потрясающий. Из моей левой руки – предосторожности ради я не использовал правую, в которой держу меч - вырвался небывалый по мощи (даже у Лины в периоды ее наивысшего гнева, даже у Амелии, когда она приревновала меня к дворцовой горничной, я такого не видел).
Тело отдалось мгновенной болью, цепи разлетелись в прах, а стены темницы содрогнулись. Н-да. И это тогда, когда я был весь замотан в орихалкон! Ничего себе наследство оставил Резо! Сам-то он знал о том эффекте, который может производить эта каменная кожа?! Не удивлюсь, если знал да посмеивался! Действительно, кому же вздумается кастовать усиливающее заклинание на самом себе! Тем более, что семнадцать лет назад я отличался большим пиететом к магии и ни в коем случае не рискнул бы так вольно обращаться с текстами заклинаний. Легкость и артистизм в работе приходят только с опытом.
Ну все, теперь пора разыскать мой любимый меч, а заодно показать всем, насколько сильно я разозлился! А, можете поверить, я действительно немного… не в духе. Да, не в духе – очень подходящее выражение. Обтекаемое. Емкое. Потому что теперь даже нецензурная лексика не может выразить всю силу моего… раздражения на этих недоумков. Слово «гнев» - слишком сильное. И именно поэтому этого слова очень мало.
-Ну что, - фыркнул я, пробивая стену файерболлом (ох, действительно, общение с Линой на мне сказывается, Флеа Эрроу вполне хватило бы!), - вы хотели получить разгневанную химеру? Расставлю акценты по-другому. Вы получили разгневанного мечника, голема, и мазоку… а это много, много хуже.
Впрочем, никто мою речь не оценил – в коридоре у дверей моей камеры стояли двое воинов, так они просто побросали алебарды и кинулись наутек. Удручающе. Вроде так серьезно подготовились, а у двери поставили двух хиляков… Когда я был злодеем, то успел научиться еще одному правилу: никогда, никогда не экономить на охране!
Хотя что толку! Все равно один из охранников влюбится в прекрасную пленницу, и… Вот, кстати, поэтому я никогда и не брал прекрасных пленниц. Кроме Лины, но она вряд ли вполне подходит под это описание. И я же ее и освободил. Вот так бережешься, бережешься, а беда подкрадывается откуда не ждали.
Хорошо, стражников отпускаем, не очень-то и хотелось! Теперь надо, черт возьми, исследовать, где же я нахожусь, схватить Большого Босса за шкирку и вытрясти из него, чем он тут занимается. А заодно… ну, скажем так: заодно надо разыскать что-нибудь поесть. Опять же, в этом плане мне до Лины с Гаури далеко, но все-таки расход энергии дает себя знать, я не чистокровный мазоку, в конце-концов!
…Часа через три я выяснил несколько вещей. Во-первых, нахожусь я в подвале какой-то магической лаборатории, а над лабораторией еще возведена высокая башня с винтовой лестницей. Башня такая узкая что, собственно, ничего кроме лестницы и кро-охотной комнатушки под самой крышей в ней и не помещается. Нужна, видно, для понта. Если в ней кто и был, то он слинял еще до моего освобождения. Подземные этажи оказались весьма обширны, битком набиты стражей – и вот сюрприз! – прекрасными пленницами. Уж чего не ожидал…
Выяснилось это так. Спускаюсь я, значит, на этаж ниже, иду по коридору, стражники из-под ног разбегаются (думаю, без слов понятно, что я буквально каждые несколько секунд запускал в них то Огненной Стрелой, то еще чем-то из того же арсенала, то банальным Слипом, так что пройденный путь более всего напоминал кладбище – я озверел настолько, что каждое заклинание, даже не очень сильное, выходило прямо-таки убойным). Но один из боковых ответвлений проходов встретил меня многоголосым девичьим визгом из-за всех дверей.
В нерешительности я потянул за ближайшую ручку, и….
Шабранигдо их подери, меня ударили по голове сковородкой! Откуда они ее взяли в камере?! А потом набросились и попытались связать!
Вы думаете, что так легко выпутаться из пяти девиц в полупрозрачных развивающихся одеждах? Если вы так думаете, то вы глубоко заблуждаетесь! Тем более, что мне в первый момент…э… не очень-то и захотелось выпутываться.
Впрочем, мне удалось преодолеть первоначальное замешательство и скастовать Рэй Винг – удобное заклинание, что ни говори! Девиц разметало как миленьких. А потом с суровой миной на лице, как мне и положено, я их спросил:
-Вы кто такие?
-Пленницы, что, не видно? – зло огрызнулась одна, потирая шишку на хорошенькой темноволосой головке. Эта была постарше – лет двадцати шести, наверное. Остальные девицы, несмотря на синяки и ссадины, а также слегка оголодавший вид, тянули максимум на шестнадцать-семнадцать. – А вот ты кто, урод?
-Зелгадис Грейвордс, бессердечный мечник, к вашим услугам, - церемонно представился я. – Вообще-то, меня тоже взяли в плен. Разве не видно?
В самом деле, брюки у меня были обожжены до колен, плащ отсутствовал, рубашка продрана в нескольких местах… Поставь в огороде – все вороны разлетятся.
-Нет, не видно! – рыкнула старшая. Положительно, она мне все больше и больше нравилась. – Очки мне не наколдуете, раз вы маг?
-Вот эти? – я вытащил из-за пазухи искомый предмет, правда, со слегка погнутыми дужками.
-Спасибо! – нацепляя очки на нос, девушка просияла. – Вы просто мой спаситель! А… так вы действительно бывший пленник?.. Девочки, не трогайте его, он хороший! А где вы их нашли?
-На посту охраны, среди амулетов. Видно, стражники не знали, что это такое. А мне стало интересно – вдруг и впрямь амулет.
-Вот уроды! – девушка выругалась несколько сочнее, но я ее слов привести не могу, ибо даже сам покраснел. – Спасибо вам большое, за то, что освободили нас и все такое, но сейчас надо выпустить остальных!
Словно в ответ из-за всех дверей раздался слаженный визг полусотни молодых тренированных глоток.
Я вздрогнул, девушка в очках тоже.
-Надо, - несколько нервозно повторила она. – Понимаете, это все девушки из аристократических семей нескольких городов… Если не освобождать, поднимется шухер…
-А вы?.. – я с любопытством смотрел на свою собеседницу. По-моему, девушка из благородной семьи не много шансов имеет выучить такие ругательства, какие она недавно употребила. Амелия вот набралась только после того, как связалась со мной и остальными.
-А я гувернантка, - буркнула она. – Подряжалась за одной следить, вместо этого свалили на меня целый детский сад…
Она набрала в легкие побольше воздуха и заорала, легко перекрывая слаженный девичий хор:
-Благородные леди, соблаговолите слегка приглушить свои очаровательные голосовые связки и отойти от дверей! Сейчас нас будут спасать!
Я посмотрел на гувернантку с уважением. Это надо же, такое выдать на одном дыхании! Вот – настоящая магия, мне никогда и близко не подобраться.
Самое удивительное, что шум действительно стих. Подавив нервную дрожь, я принялся за неприятное - вышибал двери одну за другой и за каждой, Фибриззо побери, обнаруживал одно и то же: толпу полуодетых девчонок в возрасте от тринадцати до восемнадцати лет, все как одна хорошеньких и грудастых! Их что, на конвейере выращивают?
И главное – все были в развевающихся розовых, голубых или лиловых одеждах из полупрозрачного газа, менее всего подходящих для подземелья.
-Это что такое? – вполголоса спросил я у гувернантки, когда все уже были освобождены и все пожирали меня влюбленными глазами, сжав кулачки на груди. – Почему они так одеты? – на всякий случай, я выставил перед собой меч, а не то была бы опасность оказаться задавленным в объятьях.
-Это так нас Роган нарядил, главный тут, - с отвращением произнесла стоящая за моей спиной очкастенькая, дергая подол своего одеяния. – Шкафообразный извращенец… С другой стороны, хорошо что он не питал пристрастия к коже и хлыстам. А, кстати, я не представилась! Меня зовут Синтия Беллор, но не Синти и не Синди! Для друзей – Тин.
-Можешь звать меня Зел. А теперь… не могла бы ты направить всю эту толпу к выходу?
-А сам не можешь ими покомандовать? Гляди, они все в тебя уже втюрились.
-Только под страхом смертной казни!
-Ладно уж, - Тин снова глубоко вздохнула, потом выдохнула. – Благородные леди, не соблаговолите ли последовать за нами к выходу?!..
Это был ультразвук. Точно.


Глава 10. В которой все сталкиваются с непредвиденными трудностями, и первый раз появляется Кселлос.

«Кто ты такой на самом деле? – прозвучало в моем сне. – Чего ты хочешь добиться?»
-Я… я просто Райн Габриев! – удивленно воскликнул я. – Не воин, не волшебник, не герой! Я просто хочу найти свою сестру.
«Это не ответ, - улыбнулся добрый свет моего сна. – Наша жизнь состоит из поисков, больших и малых. Мы думаем, что ищем свободы – а ищем денег. Думаем, что ищем денег – а ищем любви. Думаем, что ищем любви – а ищем счастье».
Во сне я обрадовался возможности ухватиться за одну фразу, чтобы сказать хоть что-то:
-Девушки говорят, что любовь – и есть счастье.
«Для девушек – быть может, и то не всегда. Для мужчины – это только основа, на которой счастье можно построить. А можно и ничего не добиться. Так вот, ты уверен, что ищешь сестру, но в этом нет необходимости…»
-Конечно нет! – я хлопнул себя по лбу. – Это сон, и поэтому я забыл! Ведь я давно нашел Раю, она сейчас в Сегилте, у Сильфиль!
«Ты ошибаешься и тут, - возразил мне голос. – Ты ошибаешься, но это поправимо. Ты думаешь, что ищешь сестру, но ищешь себя. Ты должен определиться, кем ты будешь. Ты должен понять, как ты относишься к людям».
-Кто ты? – я рванулся на свет.
«Я!» - свет улыбнулся снова. И в нем возникло счастливое, улыбающееся лицо Вии. Такой радостной, ясной я ее еще ни разу не видел. Веселость – это совсем другое. Веселость можно разыграть, можно вызвать притворно или частично притворно, а такое состояние души, как было у нее во сне, можно только пережить. Я – знаю. Нечто подобное случилось у меня в пять лет, когда впервые получилось заклинание «Ray wing», и я смог подняться высоко-высоко над Зефелией. Странно – тот день был не солнечным, а дождливым и пасмурным, но я ввспоминаю его как самый светлый из тех, что я видел.
Так вот, в этот момент – в моем сне – Вия была по-настоящему, неподдельно счастлива, без наигрыша, счастьем настолько полном, что оно чурается всех лишних выражений, даже чересчур широкой улыбки.
Я проснулся. С утра было так влажно и противно, как может быть только в походе. Надо мною навис потолок пещеры. Я оглянулся. Тусклый утренний свет уже довольно хорошо освещал это небольшое пространство, замкнутое живописными камнями – собственно, их живописность я смог оценить только после того, как зажег лайтинг: до того набил себе пару шишек. Вии рядом не было. Собственно, ночью было довольно прохладно, так что мы сбились в кучку. После нее на песке, покрывавшем пол, осталась вмятина.
Оставалось только встать и направиться к выходу из пещеры. Воды, чтобы умыться, рядом не было, и, насколько я помнил, до ближайшего ручейка следовало совершить приличную прогулку. Естественно, разбойники – ребята нечистоплотные, мы вот даже в основной пещере заночевать не смогли, пришлось лечь в закутке недалеко от входа. Зато вина в их припасах - хоть залейся.
Вия стояла посреди полянки, обозревая вчерашнее побоище. Разбойники за ночь окончательно закоченели, потом на них выпала роса, так что вид они имели самый неодушевленный. Мне стало плохо.
-Может быть, ты их похоронишь? – со вздохом спросила Вия. – Молитву я уже прочитала.
-Рыть столько могил? – поморщился я. – Я, конечно, парень сильный, но до папочки мне еще пахать и пахать…
-Да нет. Можно же использовать Dug Howl. Их просто зальет лавой.
-А, да… конечно.
Небо над нами было невеселым. Эйфория вчерашнего вечера спала и настроение оставляло желать лучшего. Конечно, нам предстояло веселое приключение, да и непосредственная опасность не грозила, но… У приключения выяснялись не очень хорошие побочные эффекты. Такие, например, как эти люди, что еще недавно были живыми.
-Интересно, а что наши родители делали с трупами? – прервала неловкое молчание Вия.
-Если верить рассказам моей мамы, она сразу кастовала что-то настолько мощное, что просто-напросто костей не оставалось… А вообще, после того, как они с папой создали себе репутацию, убивать до смерти им приходилось достаточно редко.
-Д-да… - Вия оглянулась. – Как ты думаешь, мы себе создадим репутацию?
-Судя по тому, как начали – точно, - попытался я пошутить. – Хотя знаешь…
-Знаю, - перебила меня Вия. – Я тоже себе постоянно говорю, что они бы при случае прикончили нас на раз – два – три. От этого становится легче, но не намного.
-Смотри на это так, - пожал плечами. – Мы просто хотим жить так, как находим нужным. Эти… разбойнички тоже так поступали. Если уж они нарвались на такое же с собой отношение – это не наша вина.
-Значит, и с нами кто-то может так поступить?
-Во-первых, мы не на кого не собираемся нападать первыми, если только нам за это не заплатят. Во-вторых, мы постараемся никому не дать так с нами поступить, в этом-то и вся прелесть, понимаешь? Ну и в-третьих… - я подмигнул, хотя мне было невесело, - лебедю, чтобы так грациозно плавать, приходится очень быстро перебирать лапами под водой.
-Это ты о чем? – Вия казалась совершенно сбитой с толку.
-О том, что у нашего прекрасного мира есть и скрытая сторона. Его надо принимать либо таким, какой он есть, либо носить розовые очки не снимая. Лично я выбираю первое.
Вия улыбнулась. Не так замечательно, как в моем сне, но тоже неплохо.
-Очень умно, Райн. Мне ведь нравится странствовать и видеть вещи такими, какими они есть. И мне уже приходилось убивать. Просто никогда столько. Но я привыкну.
-А вот привыкать не надо, - возразил я. – Человеческая жизнь все равно драгоценна. Но, Шабранигдо раздери, мне надоел этот разговор! Ну-ка отойди!
Последнее я рявкнул с такой силой, что Вия буквально отпрыгнула.
-Что ты…
Я не ответил, ибо уже заканчивал читать последние слова заклинания:
-Ответь на мой зов… Dug howl!
Коричнево-мутные потоки лавы взвились из ласково-зеленой травы поляны и расплескались грязевыми озерами, погребая неаккуратно распластанные тела и… поджаривая мне ноги!
Взвыв, я в три прыжка оказался за пределами поляны.
Вия тихонько смеялась в кулачок.
-Кто бы ржал! – с ненавистью выдохнул я, сбрасывая с ног дымящиеся сапоги.
-Извини, просто у тебя был такой потешный вид после лекции… - эта девчонка не выглядела ни капельки раскаявшейся! Правильно говорят, что все зло – от женщин.

…Все зло от женщин, однозначно! Еще никогда я с такой ошеломляющей четкостью не понимал всего ужасающего значения этой фразы – даже тогда, когда Амелия обстреливала меня тапками после первой брачной ночи. Только не спрашивайте, чем я ее обидел – сам тогда не понял.
Представьте себе - двадцать пять девиц, здоровых, молодых и голодных, которые смотрят на тебя с нездоровым блеском в глазах и норовят записать в романтические герои. О, Цефеид, лучше бы съесть хотели! Честное слово.
Начать с того, что, первым делом, эту ораву понадобилось кормить. Слава Цефеиду, Тин подала мне идею поискать кухню – и даже помогла ее найти. Поваров и разгонять не пришлось – они вполне логично ретировались, услышав вопли оравы, попечителем которой я нежданно-негаданно оказался. Хрупкие девушки быстренько подъели месячный запас для целой небольшой армии мужчин, а я, пока они жевали (о, на удивление пристойно, все-таки дворцовое воспитание дает себя знать), имел возможность подумать о наших дальнейших планах. Выглядело это так.
Ко мне подошла Тин, откусывая крупные куски от необъятного бутерброда с ветчиной и зеленью, и с любопытством уставилась на меня, можно даже сказать, изучающе. Пантомима продолжалась минуты две, после чего очкастенькая изрекла:
-Ну и долго ты будешь изображать мировую скорбь, Зелгадис?
-До конца жизни, - коротко ответил я. – По-твоему, я радоваться должен?
-Да, это немного неприятно, - кивнула Тин. – Но представь, каково мне! Я никак не могу найти заколку для волос.
Я удивленно уставился на нее. Некий резон в ее словах присутствовал – волосы у Тин были длинные, густые и темные. Как то свойственно пышным гривам, они имели по всем вопросам мнение, совершенно отличные от хозяйского. Вот сейчас, например, она была вынуждена сражаться не только с черствым хлебом, но и с собственной шевелюрой, которая так норовила залезть ей в рот.
-Тебе можно посочувствовать, - только и ответил я.
-О да, - Тин невозмутимо улыбнулась. – Вот представь, я этих девчонок через стенки темниц третьи сутки успокаиваю!
Такого я представить уже не мог. Дело было не столько в воображении – оно у меня достаточно богатое, особенно на всякие ужасы – просто инстинкт самосохранения забил тревогу. А то представишь хорошенько, оно и приснится…
-Ладно, не вижу никакой проблемы, - сжалилась она надо мной. – Ох, все вы, герои, одинаковы… Сейчас мы вытаскиваем этот детский сад на свет божий, после чего топаем к ближайшей деревне… или к городу? Что там по маршруту? В общем, главное, выйти на большак, а там уж нас кто-то подберет. Девушки все из аристократических семей, наверняка родственники назначили награду за их находку, так что, я думаю, проезжающие пейзане будут рады поспособствовать…
-Ох, надеюсь, - слабо кивнул я, наблюдая за одной пухленькой принцесской, набивающей рот пирожными. Интересно, зачем в этой секретной базе «могучего колдуна» пирожные? Для кого?..
Впрочем, от извращенца, который общается с узниками посредством записок на стенах, всего можно ожидать.
-В любом случае, убираться надо быстрей, - подвела итог нашим размышлениям Тин. – Ты тут, конечно, всем показал, с какой стороны у меча рукоять, но тебе не кажется, что Большой Босс может явиться в любую минуту, а с таким балластом…
-Какой Большой Босс?.. – Тин все больше меня удивляла. Я ведь ни слова не говорил ей об обстоятельствах своего пленения, об этой нелепой сцене в пыточной камере и о прочих подозрениях.
-Ну, тот, кто оставляет на стенах дурацкие послания вроде «Вы – мои прекрасные пленницы! Пожалуйста, не создавайте мне лишних проблем», - она поморщилась.
Я сглотнул. Положительно, эпистолярный жанр Большому Боссу не давался.
-…А ты его тут не нашел, не так ли? Иначе башня тряслась бы куда сильнее. Ну и… я думаю, логичнее всего назвать это существо Большим Боссом. Потому что не маленьким же, - продолжила Тин. И поправила очки. И улыбнулась.
«Дежа вю, - подумал я. – В чем же дело?.. Ах да, слегка напоминает обстоятельства моего нормального знакомства с Линой. Тогда я еще сказал, что она действительно необычная девушка… Ну что ж, в плане необычности Синтия Беллор ей не уступает. Будем надеяться, что окажется так же весело».
Тин снова глубоко вдохнула:
-Девочки! Нам пора, не стоит злоупотреблять гостеприимством этого злодейского гнезда!
…И лексикон у нее странный. В прочем, не страннее, чем у Амелии.

-Что? - толпа запереглядывалась и расступилась, явив миру невысокого юношу в темно-фиолетовом плаще. Юноша стоял на маленьком пятачке в центре всеобщего внимания и улыбался, как ни в чем ни бывало. В руках у него был посох, что выдавало в нем странствующего священника. У этого класса нет «типичных представителей» - каждый из деятелей подобного рода имеет право на, так сказать, некоторую эксцентричность. Однако фиолетовый парень даже для священника казался слишком странным. Трудно было сказать, в чем эта его странность заключается, но, совершенно определенно, она имела место.
-Я же говорю, она святая, - повторил он совершенно серьезно и очень вежливо. – Разве вы не видите? Ее отметил Цефеид своей божественной силой.
-Никто меня не отмечал! – пискнула Рая, но сорвалась на хрип.
-То она заявляет, что она дочь Лины Инверс, то она отмеченная Цефеидом, а через час окажется, что она – Шабранигдо собственной персоной! – недовольно воскликнул староста. – Кто вы такой, господин хороший, чтобы утверждать такие вещи?
-Кселлос, священник-приколист [The Trickster Priest в английском переводе. Если очень постараться, можно перевести именно так, как здесь написано] к вашим услугам.
-Кто-кто?!
-О, простите, загадочный жрец, конечно же.
-Знаешь что, парень, ты с нами не шути, - староста угрожающе набычился. – Сейчас как кликну стражу!..
-Нет-нет, не надо! – Священник-приколист замахал руками, всем своим видом показывая дружелюбие и намерение сотрудничать. – Если вы так настроены, то я немедленно ухожу! Вот прямо сейчас!
И он растворился в черной вспышке.
Тишина над площадью стала и вовсе гробовой.
«Мазоку…» - прошелестело сотнями голосов. «Да нет, какой мазоку… Мазоку не такие… Это, наверное, священник-маг…» «Ребят, а может быть, Резо? Глаза, вроде, закрыты были..» «Что ты несешь! Резо уже лет двадцать никто не видел…» «Только пятнадцать! Ему пятнадцать лет – что для нас день один!»
Разбойница тем временем с трудом приподнялась на ноги.
-Бежим, малявка, - хрипло произнесла она.
-Зачем? – удивилась Рая.
-Я сказала «бежим» и все!
С этими словами она подхватила Раю на руки и спрыгнула с помоста.
-Стой! – крикнул им вслед палач, увлекшийся было дебатами на площади, но поздно – предводительница разбойников умела крайне быстро бегать. Не успел он и мигнуть, как они с Раей скрылись в переулках.
-Держи их, держи! – закричал палач. Он был фанатом своего дела, и очень переживал, если работа оставалась частично невыполненной – это бросало тень на его профессиональную репутацию.
-Стража! – вторил ему староста, мгновенно сообразив, что бегство оставшейся пленницы подрывает его авторитет исполнительной власти. – Перекрыть улицы! Закройте городские ворота! Им не скрыться!
Разбойница явно придерживалась того же мнения. Попетляв немного по переулкам, она практически без сил упала на землю в какой-то подворотне.
-Что с вами? – крикнула Рая. – Вставайте же! Вы же сами говорили, что надо убегать!
-Черта с два я встану! – прорычала женщина. – У меня скорее всего трещина в кости! Ты, малявка, случаем, лекарственными заклинаниями не владеешь?
-Н-нет, - Рае хотелось плакать. – Мама пыталась меня научить, но я…
-Ладно, бог с тобой… Ах, как же больно… Слушай меня. Скоро горожане найдут меня и бросят в тюрьму, чтобы казнить. Отпустить меня они не отпустят – слишком бургомистр и все прочие трясутся за деньги, на которые я их облегчила. Но теперь уже, раз один раз сорвалось, они сразу попытку не повторят. Они будут меня пытать… вряд ли особенно серьезно. А ты сейчас побежишь. Там, в конце той улицы, будет стена, в ней калитка. Она закрыта на замок, он будет подпилен… Ты пойдешь в лес. Найдешь остатки моей банды – этим дуракам нас не победить. Велишь освободить меня, укажешь где… - она обернулась, глядя в конец улицы. – Ну все, беги!
-Я вас не оставлю! – крикнула Рая, прижимаясь к разбойнице всем телом. Ей показалось, что та очень холодна.
-Я преступница, девочка, - сардонически усмехнулась рыжая. – А ты – маленькая святая. У тебя нет совсем ничего общего со мной!
-Неправда! – Рая снова почти плакала. – Не правда! Я никуда не уйду! Потому что… потому что нельзя никого бросать, когда в беде, и нельзя никого оставлять! Райн заставил меня бросить Криспи, но…
Девочке не удалось продолжить свою прочувствованную речь, потому что в переулок вбежало двое стражников – один толстый с лысиной (он нес шлем в руках), другой молодой и прыщавый. К сожалению, этого было достаточно, чтобы справиться с двумя беглянками, пусть даже одна из них и была колдуньей-разбойницей, а другая – дочерью самой Лины Инверс.
-Ну и чего ты добилась, дурочка! – прошипела разбойница.
-Я не предала вас, - Рая еще сильнее прижалась к ней, как к матери. «Райн прав, - неожиданно трезво подумала она. – Я дура. Меня сейчас схватят и бросят в тюрьму. Надо было придумать что-нибудь поумнее… Например, заявить, что я и в самом деле – воплощение Шабранигдо. Авось поверили бы…»
Тут грубые лапы стражника схватили ее.

Сильфиль нерешительно постучалась в дверь на краю деревни. Как это просто сказать – постучала в дверь, да еще на краю! А кто бы подумал, что до этого момента она прошла деревню из ста дворов насквозь, и никто, никто совершенно никто не пустил ее переночевать! А ведь она предлагала подлечить их, и вообще…
Несмотря на свой уже довольно-таки серьезный возраст, Сильфиль все еще обладала весьма приличной толикой житейской наивности и была уверена, что во внешности полуседой крепкой женщины в черном плаще, которая на ночь глядя стучится в дверь и просит переночевать, нет ровным счетом ничего подозрительного. Но, надо сказать, что и не ко всем калиткам она подходила. Некоторые окна были погашены, и она решила, что хозяева уже спят, а значит, не стоит им мешать. Другие выглядели слишком бедными – настолько бедными, что Сильфиль совестилась просить их приютить странницу.
Этот же дом по всем статьям выглядел подходящим – по виду богаче всех в селе, да и окна ярко освещены. Может быть, здесь ей не откажут?.. В юности Сильфиль частенько доводилась ночевать в лесу, и она на своем опыте выяснила, что комары и сырость гораздо менее романтичны, чем о них обычно думают.
Едва она успела оторвать кулачок от крашеных досок двери, как та резко распахнулась.
-Извините… - Сильфиль смущенно прищурилась, пытаясь рассмотреть в вырвавшемся свете открывшийся силуэт. – Меня зовут Сильфиль, и я…
-Сильфик! Заходи немедленно!
Ее схватили за воротник, и самым решительным образом втянули внутрь.
Сильфиль с удивлением увидела себя в чистенькой прибранной комнате с часами на стене и с клетчатой скатертью. В этой комнате очень к месту смотрелась толстенькая домовитая женщина в переднике и кружевном чепце, и совершенно не к месту – пропахшая лесом и дымом от костра Лина Инверс, в черном бархатном плаще и с боевыми талисманами. Пожалуй, она была какая-то слишком живая, слишком яркая для этой комнаты, слишком рыжая, слишком… Да просто вся какая-то слишком!
«Боже, что я ей скажу!» - панически подумала Сильфиль.
-А, Сильфиль! – Гаури, который оседлал стул в углу задом наперед, взмахнул рукой. – Как дела? Как Зорт, как дети?
-А… - Сильфиль слегка покраснела. – Да… я… хорошо!
-А что ты тут делаешь? – Лина подозрительно посмотрела на нее. – Что случилось? Почему ты здесь одна, в такой час? Или Зорт с тобой?... – она с тревогой оглянулась. Зорт был, пожалуй, единственным человеком, которого Лина побаивалась, несмотря на то, что он не имел ничего общего с магией – она преклонялась перед физическими габаритами, и одновременно недолюбливала его за рыжесть и громогласность. Подобно людям, усердно культивировавшим в себе определенные качества, она терпеть не могла, когда эти же качества проявляли другие.
-Нет, я одна! – Сильфиль покраснела еще пуще. – Лина, понимаешь, я…
-А, очень хорошо! - довольно воскликнула Лина. – Очень хорошо, что он с твоим детским садом! Надо, чтобы кто-то всегда присматривал за этими наказаниями… Не представляю, что бы мы с Гаури делали, если бы не Луна!
-Но вот как раз…
-А по какому поводу ты здесь? Дела храма? – благодушно поинтересовалась Лина.
-Да, что-то вроде этого… - Сильфиль вздохнула. – Лина, я же странствующая жрица! Ну то есть не странствующая, ну ты поняла – я же не принадлежу ни к какому храму!
-Ах, да, прости…
-Я вообще-то ищу вас…
-Зачем? – на сей раз в голосе Лины пытливый слух мог четко различить подозрительность.
-Э… - Сильфиль открыла рот, и поняла, что правду сказать не сможет. Просто не в состоянии будет признаться Лине, что отпустила ее сына с Зелгадисом, а потом еще и позволила дочери убежать. Ей повезет, если в нее сразу не шарахнут Драгу Слейвом, а позволят сказать хоть пару слов в свое оправдание. Что-то типа: «Да что же я, бедная и несчастная, могла противопоставить вашим жутким деткам?!»
Но то, что может сделать Лина, еще пустяки, в сравнении с тем, как на нее посмотрит Гаури. Вот что ужас так ужас. Сильфиль не могла лгать себе в этом – она все еще любила его. Все еще… это было совсем другое чувство, чем к Зорту, например, и она не очень отдавала себе в том отчета, принимая как данность то, куда вело ее сердце, но… да, она любила его, как это ни назови. Если он будет презирать ее за то, что она не уберегла его сына и дочь, она этого не вынесет!
-Дело в том, что вам грозит большая опасность! – воскликнула Сильфиль, крепко переплетая пальцы – в этом нехитром жесте она искала большего самообладания. – Мы с Зелгадисом совершенно случайно узнали про это! Понимаете, у Зорта кое-какие дела с… не очень хорошими людьми… с гильдией убийц… Сегилт – город маленький, тихий, они используют его для отдыха, а Зорт ведь владеет целой серией отелей! Вот и проговорились, что получили заказ на убийство Лины Инверс!
-Это не новость, - Лина с Гаури самодовольно переглянулись. – Мы тут за самозваным заказчиком уже с неделю охотимся, идем по следу, так сказать. Но эта крыса предпочитает отсиживаться в норке.
-Гильдия убийц – это серьезно, - не согласилась с ее беззаботным тоном Сильфиль. – Даже ты не сможешь защититься от посланной с крыши стрелы, ножа, вонзенного в толпе под ребро или от яда в вине…
-Откуда ты знаешь такие подробности? – Гаури поскреб в затылке.
-У меня же благотворительная больница, - Сильфиль вздохнула. – Может быть, я очень наивная, но не настолько! Я знаю, как в людях появляются дырки.
-Я тоже это знаю! – Лина независимо уселась на стул, закинула ногу на ногу. – Так что мы тебе очень благодарны, Сильфиль, и все такое, но вы с Зелом трудились напрасно. Я в состоянии о себе позаботиться. Кстати, а где он? И почему, собственно, он самолично взялся за наши розыски? Он же, помнится, начальник Сейрунской тайной стражи? Если так приспичило, мог бы послать своих людей.
-Зелгадис… это сложный вопрос, - Сильфиль замялась, не зная, как бы половчее вывернуться из неловкого положения. Она не имела права раскрывать чужую тайну.
-А, из дома сбежал! – многозначительно воскликнула Лина. – Дай угадаю! Небось, Фил в очередной раз собрался уходить на покой?
-Д-да… - Сильфиль закивала.
-И конечно, Зел отправился разыскивать сестру Амелии, как ее там… - Гаури вздохнул. – Гиблое это дело. Молоденькие девушки очень легко пропадают, и, как правило, если не до первого ребенка, то навсегда…
-Как ни странно, но Гаури прав, - Лина кивнула. – Шансы у Зела аховые. Честно говоря, не думаю, что у него вообще что-то получится. У Наги редкий талант появляться тогда, когда может больше всего навредить, и отсутствовать тогда, когда в ней больше всего нуждаются.
-Лина, но ты же путешествовала вместе с ней! – воскликнула Сильфиль. – Наверняка ты знаешь ее любимые места, знаешь, где ее можно найти! Ты могла бы помочь Зелу!
-Все не так просто, - Лина поморщилась. – Ты садись, в ногах правды нет… - Сильфиль послушно села на стул. - Дело в том, что, как ты сама справедливо заметила, на меня объявлена охота, и на сей раз дело уже не в мстительных ученицах прославленных магов. Думаю, на сей раз дело серьезней…
И такая серьезность, такой тщательно скрываемый страх звучали в голосе Лины, что Сильфиль невольно насторожилась, и даже хозяйка в углу перестала нервно теребить фартук и замерла, чувствуя, что сейчас прозвучит нечто особенное.
-Тот, кто хочет убить меня… - Лина помедлила, отчего тени в ярко освещенной комнате словно бы сгустились, - желает призвать Изначальные Стихии.
-Что?... – Сильфиль вскинула голову, и тут же обмякла на стуле. – Это же… это же почище Шабранигдо! А такое вообще возможно?..
-Ну, призывала же я Владычицу Кошмаров, - пожала плечами Лина. – И вообще, хозяйка, несите вашей подруге поесть! Она, наверное, совсем с ног валится!
Перепуганная словом «Шабранигдо» хозяйка стрелой вылетела в кухню.
-Спасибо вам! – крикнула Сильфиль вдогонку. – А я потом вам коров вылечу!
-К-кого? – удивилась Лина.
-Коров. Обычная плата за постой.
-За постой, - наставительно произнесла гениальная волшебница, - не платят. Это они нам должны платить за то, что мы осчастливили их своим присутствием!
Сильфиль закашлялась.
-Она так шутит, не обращай внимания, - махнул рукой Гаури. – Лина знает, что такое честный бизнес.
-Разумеется, знаю… - Лина буквально просверлила взглядом вошедшую в комнату хозяйку с миской супа в руках. – И что такое обдирать односельчан как липку, прибирая часть налогов в столицу себе, я тоже знаю!
Хозяйка задрожала и попыталась побыстрее ретироваться.
-Ненавижу разбойников, в любом виде! – удовлетворенно констатировала Лина. – Ладно, Сильфик, ты ешь! Отравить она не посмеет. Хотя, конечно, как жена местного шерифа, она многим кровь попортила!
Сильфиль сглотнула. Общество Лины и ее манера общения могли кого угодно вывести из равновесия. Кого угодно, кажется, кроме Гаури – он так же продолжал раскачиваться на стуле, не обратив на ее шутку ровным счетом никакого внимания.
-Гаури, а ты… не сломаешь стул?.. – робко спросила Сильфиль.
-Не-а, - довольно отозвался тот. – Думаю, во мне погиб замечательный наездник! А даже если и сломаю, Лина недавно выучила замечательное заклинание для починки стульев. Правда же, Лина?
-О-ох… - Лина сникла. Потом грустно обратилась к Сильфиль. – Нет, ну вот ты представляешь, какого это? Я выучила супер-мега-сложное заклинание для поворота времени вспять, а он называет его заклинанием починки стульев!
-Д-да…
-Переночуем, а с утра пойдем в Сейрун. Надеюсь, ты поможешь нам расхлебывать эту кашу с пробуждением стихий?
-Разумеется, - Сильфиль слабо улыбнулась. – Сделаю, что могу.
«Прости, Рая, - мысленно произнесла она. – Но кто знает, может быть, если я буду с Линой и Гаури, то мы и тебя найдем? И потом, как это ни страшно, пренебрегать безопасностью ребенка, речь ведь идет о спасении мира…»
-Да ешь, Сильфиль! – ободрил ее Гаури. – Это вкусно, хотя, конечно, с твоей стряпней не сравнится. Надеюсь, ты потом нам что-нибудь приготовишь?
-Не думаю, что смогу есть… Это все так ужасно… Кто-то пытается пробудить хаос…
-А ты попробуй, - предложила Лина.
Целительница зачерпнула ложку супа и проглотила, не чувствуя вкуса. Потом еще одну.
-Она не положила сюда перечной мяты! – прошептала Сильфиль страшным голосом.
В глубине души Сильфиль не так уж волновалась за Раю, как убеждала себя. В конечном счете, она была уверена, что дочь Лиины Инверс всегда о себе позаботится.

Глава 11. Где в игру вступает Красавчик Стар и завершается эпопея с прекрасными пленницами.

С этим типом мы с Вией повстречались, когда подходили к Арбилу – последнему городу перед Сейруном. К тому времени уже три дня мы блуждали по лесным тропам и нам это порядком надоело, вот и решено было выйти на большак. Поскольку Арбил – город крупный, и торгового люда, равно как и просто путешественников, на дороге может встретиться довольно много, Вия опять облачилась в свой тюрбан с чадрой (как она умудрилась их не потерять – удивительно!). И если бы не нелепый случай…
Мы были еще довольно-таки далеко от места нашего назначения, когда буквально нос к носу столкнулись с процессией жрецов Водяного Дракона, Обильного Плодами. Вообще-то бы им полагалось двигаться от города к городу пешком, совершая песнопения и молебны, но погода стояла жаркая – середина дня как-никак – ноги поднимали на дороге изрядную пыль, да и вокруг никого не было, так что служители Цефеида изрядно сачковали – ничего не пели и не обмахивались зелеными ветками, как то полагалось бы, а просто молча шли (пятеро – так даже ехали на телеге с впряженным в нее флегматичным пони) или же лениво переговаривались между собой. Угораздило же нас свернуть на большак как раз перед их теплой компанией в двадцать человек!
Видно, им было скучно, потому что они отчего-то заинтересовались вышедшими из лесу детишками.
-Вы откуда, дети? – донельзя неприятным голосом спросил возница на телеге, тоже жрец, бородатый и в белой тоге. – Вам никто не говорил, что одним по лесу ходить опасно?
-А вам не говорили, что задавать много вопросов не вежливо? – огрызнулся я. Согласен, не самое умное поведение, но жара никого не делает менее раздражительным. Кроме того, я ужасно злился за то, что не засек эту процессию издалека и не постарался избежать встречи. Священники всегда славятся неуемным аппетитом и чрезмерным любопытством.
Возница прямо так раздулся от возмущения:
-Чтобы какой-то мальчишка! Со мной! Так!
Ну, по крайней мере, я мальчишка. Уже утешает. Значит, не все еще потеряно.
-Мы не хотели вас оскорбить! – пискнула Вия.
-А по-моему, хотели! – склочно взвизгнул возница.
-Не хотели!
-Хотели!
-Нет, не хотели! – даже под чадрой заметно было, что Вия лукаво улыбнулась. – Если бы мы хотели оскорбить, то заметили бы, например, что впереди телеги сейчас не одна ослиная голова, а целых две… или что вы настолько приблизились к Водяному Дракону, что способны превращать в воду пиво, которое сейчас течет в ваши глотки!
Несколько священников смущенно спрятали кувшины за спину, но тут же спохватились и обменялись злобными взглядами.
-Что-то шустрые нынче детки пошли, - фыркнул тот из них, что сидел возле возницы. – И то, что ты иностранка, девочка, тебя не извиняет!
-Действительно, зря ты… - прошептал я Вии уголком рта. – Может, замяли бы…
-Прости, не сдержалась, - ответила она с невинным видом.
С Вией можно только смириться и научиться получать удовольствие из ее жуткого поведения.
-Ну-ка, схватите их! – крикнул возница. – Поучим уму-разуму!
Несколько священник угрожающе направились к нам.
-Ну-ну, - зловеще (надеюсь!) усмехнулся я. – Freez Ar…!
И тут произошло непредвиденное – я споткнулся.
Шабранигдо вас всех подери! Нельзя было придумать заклинание таким образом, чтобы не требовалось ради него вставать в позицию «номер шесть»?! Чем вам не нравилось старое доброе «ноги на ширине плеч»?
В общем, я полетел вниз, захлебнувшись заклинанием. А какой-то умник-священник, сообразив, что я маг, живо бросился на меня сверху и заткнул рот. Чтоб он с такой же быстрой реакцией из окна без штанов выпрыгивал при возвращении законного мужа!
В общем, мне зажали рот, крепко держали руки (в общей сложности трое меня схватили), и я совершенно беспомощно наблюдал, как окружают Вию, сбивают с нее чалму…
-О-го! – в голосе возницы звенело торжество, смешанное с ужасом. – Так у нас тут мазоку!
-Н-нет! – тоже схваченная за руки Вия попыталась вырваться. – Я не мазоку! Меня просто заколдовали! Я дочь принцессы Сейрунской!
-Какое-то мазочье отродье будет нам врать, что она – дочь принцессы Сейрунской! – издевательски воскликнул тот священник, что приказал нас хватать (про себя я обозвал его Секретарем). - А кто тогда этот маг-недоучка? Может быть, ученик Бандитоубийцы?
-Почти, - буркнула Вия. Она уже поняла, что тут ничего не докажешь. Потом, с легким проблеском надежды, она произнесла. – Если вы хотите, я кого-нибудь вылечу! Мазоку не могут пользоваться белой магией!
Священники переглянулись. Кажется, никто из них не был болен, а если и был, то вовсе не собирался отдавать себя на растерзание зеленокожей малявке.
-Еще чего! – выразил Секретарь общее мнение. – В телегу их! Отвезем в Сейрун и сдадим на руки страже!
На лице Вии отразилось неприкрытое отчаяние. Ужаснейшее возвращение домой! Что скажет тетя Амелия? А что скажет мама, когда узнает обо всей этой эскападе? Ох, представляю! «Их было всего-то двадцать! – прорычит она, поигрывая воспитательным файерболлом. – Стыд и срам было с ними не справиться!»
-Она боится! – с торжеством воскликнул возница. – Свяжите их магическими путами!
Шабранигдо вас всех раздери! Ну как глупо, как глупо все получается! То же мне, называется, главные герои!
-Стойте! – крикнул чей-то звонкий голос. – Как вы смеете набрасываться на двух прекрасных девушек только потому, что они не способны сами себя защитить?!
Епрст! Опять я девушка! А по голосу говоривший – сам не то мускулистая девица, не то подросток в пубертатный период!
Вот, пожалуйста, выступил из-за деревьев! Выглядел он высоким, выше меня, и где-то на год постарше. Черные волнистые волосы, зеленые глаза, стройный… и вообще, наверное, красавец. То есть я не очень-то разбираюсь в мужской красоте, но… блин, да скорее этого типа, а не меня, можно было бы принять за девушку! Слегка мужиковатую девушку, признаю, но все равно донельзя симпатичную. На поясе у него висел огромный меч, который он уже наполовину выдернул из ножен.
-Слушай, мальчик, шел бы ты, - миролюбиво посоветовал ему возница. – Что творится сейчас с подрастающим поколением!
-Ах так! Вы посмели оскорблять меня, Красавчика Стара! – парень вытащил меч полностью и картинно отсалютовал им. – Ну так защищайтесь!
На мой взгляд, его никто пока особенно не оскорбил, но кто я такой, чтобы переубеждать негаданного избавителя?
Священники переглянулись… и засмеялись. Честно говоря, я мог их понять: тринадцатилетний паренек, угрожающий такой ораве взрослых дядей поневоле выглядит смешно. Но вообще-то мне было не до смеха: я почувствовал, что руки тех, кто держали меня, значительно ослабили схватку. Можно было попытаться вырваться…
-Воющий меч часть 4! – заорал мальчишка.
Естественно, услышав такую белиберду, мои пленители снова переглянулись с ухмылкой и отвлеклись еще больше. Вот он, шанс!
Я резко вывернулся вниз, одновременно доставая меч и наступая на ногу одному из. Другому досталось рукоятью доставаемого меча по подбородку. Третьему – локтем в живот. Вот это я называю вдохновением!
-Astral vine! – крикнул я… и сообразил, что, собственно, бить-то уже некого. Все священники валялись на земле, поверженные неведомой силой, а Вия, зажав уши руками, сидела на коленях. Мальчишка стоял гордо выпрямившись, сжимал в руках огромный меч, на лезвии которого замирали вибрации.
-Кр-руто… - только и смог произнести я, соотнеся картину всеобщего побоища со все еще висевшим в воздухе легким звоном. Что же, эта штука, величиной и тупостью похожая на театральный реквизит, сумела произвести звуковую волну такой мощи? Воистину, никогда не стоит судить о книжке по обложке.
-Воющий меч часть 4, отличается от предыдущих моделей подсветкой лезвия и сорокаголосной полифонией! – провозгласил наш «Таинственный Спаситель». - Кстати, разрешите представиться, прекрасные леди – меня зовут Стар! Можно просто – Супер Стар!
-Разуй глаза! – отозвался я немного невежливо. – Я парень!
-Да? – он недоуменно уставился на меня.
Я ругнулся и расстегнул куртку на груди. Нет, надо переходить на более тонкий камзол, определенно.
-Точно! А ведь не похож… Блин, вот всегда так! Собираешься рисковать жизнью из-за прекрасных девушек, а они… Ты тоже парень, с накладной грудью? – тоскливо спросил он у Вии.
Она встала с колен, подошла к нему и без объяснений заехала по лицу.
-Ура! – воскликнул Стар, прижимая ладонь к щеке и ничуть ни огорченный. – Все-таки девушка!
-Пошли, Супер, - вздохнул я. – Нам надо убираться отсюда, пока священники не прочухались. Кстати, меня зовут Райн.
-Отлично! А эту прекрасную незнакомку?
-Вия! – фыркнула Вия через плечо. – И только посмей что-нибудь спросить по поводу моего цвета кожи!
-Да ладно! – Стар вложил меч в ножны и шутливо взмахнул рукой. – Подумаешь, косметика поплыла! С каждой бывает!
-Райн, может быть, сразу его убьем? – спросила Вия ангельским голосом.
-Вы не имеете права убить такого красавца как я! – Стар чарующе улыбнулся Вии в спину. – Я вам непременно пригожусь!
-Дружеский совет, - я хлопнул Стара по плечу. – Веди себя на свой возраст. Она это оценит.
-Вот еще! – обиделся Стар. – Во мне рано проснулся герой-любовник. Я своего упускать не собираюсь. Куда идете?
-В Сейрун, - буркнула Вия. – И тебе с нами не по пути!
-Сейрун? О, я как раз туда направлялся! – заявил он с великолепной аристократической небрежностью.
-И зачем же? – это спросил уже я.
-Разумеется, поступить в тамошнюю Тайную Стражу! Вообще-то они не берут детей, но, думаю, для меня сделают исключение! Из меня получится отличный тайный агент!
-Да уж, - пробормотал я.
-Так что, друзья, нам с вами по пути! – он в свой черед хлопнул меня по плечу так, что я даже присел.
Вот так Красавчик Стар и присоединился к нам. Если у нас и были какие-то возражения, то они, очевидно, в расчет не принимались. С другой стороны… а почему бы и нет? Путешествовать вдвоем с Вией, конечно, весело, но втроем всяко веселее. Кроме того, как показало прошлое, иметь на своей стороне парня с волшебным мечом никогда лишним не бывает.
Попутчиком Стар оказался довольно сносным. Правда, он без конца и как-то очень по-взрослому клеился к Вии. Я только диву давался. Откуда что берется! Вот точно из серии – молодой да ранний!
Однако при всем при том он оказался отличным охотником, хотя в дневном переходе от Арбила дичи было не так уж много (просто замечательно, потому что рыба и земляника, которыми мы все эти несколько дней питались, надоели до чрезвычайности). Кроме того, он знал кружной путь в город, каким можно было воспользоваться, с одной стороны, без риска заблудиться, с другой – без того, чтобы привлекать к нашей теплой компании излишнее внимание.
Про самого Стара я выяснил не так уж много. Он неделю назад сбежал из дома, потому что там «начали твориться странные вещи». Где был этот самый дом – он не дал даже намека, и о том, откуда взялся этот самый его «часть четыре», тоже не говорил. У меня в голове что-то вертелось насчет Воющих Мечей, оптом и в розницу, но ничего конкретного, так, какое-то ощущение, где-то я по их поводу что-то уже слышал. Довольно-таки нетипично для меня: обычно все, связанное с оружием, магией или магическим оружием, я схватываю мгновенно и навсегда.
Про его родителей он тоже толком ничего не сказал, я только понял, что отец у него вот уже много лет как пропал, а мать – крайне эксцентричная особа, которая затеяла что-то, что ему не понравилось. В изложении Стара это звучало как «она заварила какую-то кашу, в которой ни хрена не понимала, вот и все, у кого была голова на плечах, решили не высовываться, а слинять, пока можно». Еще Стар мельком упоминал о своих братьях и сестрах, которых у него было, по его словам, пять штук.
-А всего нас шестеро, - закончил он без особого воодушевления. – Ноль прока, одна морока.
-У меня всего одна сестра, - уныло сказал я, - но с ней забот – как с целой оравой.
-А у меня двое братьев, и поэтому я теперь не могу слушать страшные сказки без смеха, - сердито сказала Вия. – Самая страшная сказка творится у меня на дому. Может хватит просто так трепаться? А еще говорят, что девчонки много без толку болтают!
Короче, она на нас рассердилась, и причем почему-то больше на меня. Я и сам не понял, за что.
Ночевали мы в тот день снова в лесу, у костра – из-за обходного пути Стара пришлось удлинить дорогу часов на пять. Решили, что придем в город к утру. Кроме того, я постановил, что Вии туда заходить нельзя.
-Компания из троих детей, особенно, если один из них в чадре, привлекает слишком много внимания, - сурово подвел я итог несмотря на ее протесты. – А без чадры ты еще заметней будешь.
После этого аргумента больше протестовать не стала, а с досадой стукнула кулаком по бревну, на котором сидела – полетели щепки.
-Как мне надоел этот Север! Что за дикие места!
-Погоди, выйдем к побережью, а там и Сейрун, - утешил я ее.
-До Сейруна всего три дня!
-Я и сам это знаю, - вздохнул я. – Стыдоба, правда? В трех днях пути от столицы Белой Магии – просто медвежий угол.
-О чем вы? К сожалению, как раз медведей здесь и не водится, - Стар по своему обыкновению пропустил мимо ушей большую часть нашего диалога. – А жаль. Отличное жаркое из них получается.
В общем, в город мы свернули вдвоем со Старом. Вия отправилась кружным путем с тем, чтобы встретиться с нами у городских ворот. Я не хотел отпускать ее одну, но она заверила, что использует Ray Wing и ничего плохого с ней не случится. Нам же со Старом зайти в город надо было позарез. Во-первых, я надеялся разузнать что-нибудь про дядю Зела (оставалась еще крошечная надежда, что он почему-либо не смог дождаться меня в той деревне и отправился прямо в Арбил – он-то, хоть и изрядно кокетничает на сей счет, может позволить себе роскошь не обращать внимания на косые взгляды обывателей). Во-вторых, я хотел купить соли и того зелья, что вводит в транс – опять-таки разузнать касательно Зелгадиса, а так же проверить, все ли спокойно с Раей – духи астрала опять отказались мне сообщать что-то про нее. А у Стара были какие-то свои причины, о которых он не захотел мне рассказать. «Так, прошвырнуться надо кой-куда, поспрашивать о том о сем…»
В город мы прошли беспрепятственно, пристроившись в какому-то купчине – не то дети, не то ученики. Пошлины с нас не спросили. День как раз был базарный, купцов с утра въезжало много, стражники у ворот работали очень быстро, и никто не поинтересовался, что это за странно одетые мальчики сидят сзади на телеге, и купец наш даже не заметил.
Единственное, когда мы проезжали ворота, Стар толкнул меня локтем в бок и прошептал:
-Эй, Райн, а что это за тип изображен на плакате за спиной у стражников? Здорово на Вию смахивает, только черно-белый.
-Это ее отец, - коротко ответил я. – Только, может, ты помолчишь?
Стар действительно заткнулся, переваривая свалившуюся информацию. Секунды через две он выдал:
-Так это все-таки гены, да? А я думал, такая кожная болезнь… Но ничего! Это ее не портит.
За воротами мы спрыгнули и пошли дальше уже своими ногами.
Арбил был достаточно большим городом, конечно, тому же Сейруну не чета, но здесь была ярмарочная площадь, банк и даже постоялый двор, гордо именовавшийся «гостиницей». В общем, присутствие цивилизации уже ощущалось. Увидев на площади гордо шествовавшего наемника-берсерка [Так я называю здоровых и зеленых парней с фасетчатыми глазами], я подумал, что все-таки зря не разрешил Вии пойти с нами. Мое мнение изменилось, когда к этому берсерку подошел отряд стражи и взял его за грудки. Да и как бы мы втроем проникли в город?.. «Я ученик купца, ученик купца, а вовсе не странное создание в чадре и плаще яичного цвета!»
Мы довольно быстро добрались до ярмарочной площади, и всего через полчаса торга я купил себе все необходимое. Торг, чтоб вы знали – высокое искусство. Поскольку тетя Луна никогда не давала мне карманных денег, но всегда посылала на рынок, выделяя на покупки немного меньше, чем все заказанное стоило (а рыночные цены, сама будучи официанткой, она знала в совершенстве), то я довольно скоро обучился этому… ну, не то чтобы в совершенстве, но сбить цену процентов на пятнадцать-двадцать – как нечего делать. Тут весь фокус в том, чтобы знать, когда что работает. С восьми до десяти лет я изображал несмышленого ребенка, которому можно всучить все, что захочешь – продавцы и сами не замечают, как попадаются. С десяти до двенадцати пришлось осваивать другие трюки – прежний больше не работал, или, точнее, работал не всегда. Пока мое самое лучшее амплуа – «нерешительный маменькин сынок, впервые посланный на рынок». Образ чем-то напоминает старый, согласен, но зато прежний опыт помогает.
Стар тем временем крутился вокруг, что-то слушал, о чем-то даже тихонечко спрашивал. Мне особенно некогда было разбираться, в чем там дело, но, когда я окончил торг, он уже был тут как тут, с особенно угрюмой физиономией:
-Плохо дело, старик, - сказал он мне, - ой как плохо. Даже не знаю, идти ли мне с вами в Сейрун или возвращаться домой, пока беды не случилось.
-Что ты можешь сделать дома? – резонно спросил я. – И чем твои домашние проблемы связаны со здешними? Ты что, тоже отсюда?
-Да уж кое-что могу, - Стар коснулся рукояти меча, намеренно проигнорировав вторую часть моего вопроса.
-Решай сам, - резко огрызнулся я. – У нас итак проблем полон рот, и с дядей Зелом, и с родителями моими, и вообще… Нам бы хоть до Сейруна добраться!
-Эй, смотри, что это там! – Стар, казалось, не слушал меня. Он указал толпой куда-то в середину площади, где явно что-то происходило. Было там в толпе некое движение.
Работая локтями и отдавливая ноги (а иногда – пригибаясь и пролезая между ними) мы со Старом пробрались к самому этому пятачку. И обнаружили там герольда, зачитывающего приговор:
-…на дороге. Означенные похитители оказали злостное сопротивление нашим доблестным стражникам и даже четверых покалечили. Принимая во внимание то, что за одного из них, несомненно, кровожадного монстра, уже назначена королевством Сейрун награда, все мыслимые пределы превышающая, а также что вторая, вне всякого сомнения, является его достойной соучастницей, то решено их казнить ради вящей славы вольного города Арбила! Возрадуйтесь, ибо завтра на рассвете, силами городской гильдии магов, свершится правосудие! В полдень тела будут выставлены на всеобщее усмотрение!
-Почему в полдень? – удивился Стар.
-Потому что гильдия магов может убивать долго, очень долго… - процедил я сквозь зубы. – Стилисты хреновы… «несомненно»… «вне всякого сомнения»…
-Хорошо, что мы уже будем далеко, - пожал плечами мой напарник.
-Погоди, - мне все не давали покоя слова про «кровожадного монстра, за которого королевство Сейрун назначило награду». Но, может, я не так расслышал? – Давай узнаем поподробнее.
-Вот не знал, что в тебе проснулись садистские наклонности, - удивился Стар.
-Да причем здесь садизм! Вдруг это дядя Зел!
«Полная глупость! – сказал я тут же самому себе. – Как дядя Зел мог позволить себя схватить?!»
Но подлюка-воображение не отпускала, приперев к стенке картиной повисших на нем двух десятков девиц. Еще большая глупость. Ну при чем здесь девицы?!

На самом деле, как не трудно догадаться искушенному читателю, девицы были очень даже при чем.
Дело было так.
Стоило Тин и Зелгадису выбраться на более или менее проезжую дорогу, как они наткнулись на целый богатый поезд: золоченую карету, запряженную четверкой лошадей. В карете сидел толстенный глава Гильдии Магов города Арбила, который как раз возвращался в город после инспекции лесных лабораторий.
Он пребывал отнюдь не в благодушном настроении – где-то за километр до этого у него сломалось колесо, и лакеи с помощниками с час только его чинили. Будь ты хоть сто раз магом, выше головы не прыгнешь – иногда и ручками приходится работать. За это время почтеннейший Фиргаф Бельгауз успел испечься на солнцепеке, у него заболела голова, его искусали комары… а потом для пущего счастья пошел дождь, грибной и короткий, но он никак не был расположен любоваться прелестями солнечных лучей, играющих в дождевых каплях.
Кроме того, Бельгауз опаздывал на торжественный обед, который должны были дать в Гильдии по случаю окончания инспекции, а ехать быстрее было никак нельзя: его личная гвардия и так едва поспевала следом за каретой. Если взять все это вместе, не трудно представить, отчего он чувствовал себя крайне раздраженным и любое препятствие, буди возникни перед ним на дороге, разметал бы на куски, не задумываясь.
И… хм, только он успел об этом подумать, как дорога завернула, и он увидел странную картину: по обочинам сидели или лежали вповалку штук двадцать девиц в полупрозрачных изорванных и испачканных одеяниях, с распущенными, также спутанными волосами. Тем не менее, даже несмотря на такой жуткий, с точки зрения любой придворной гранд-дамы, внешний вид, все они представляли собой весьма соблазнительное зрелище, и, не будь он так удивлен, Бельгауз непременно бы пустил слюну.
Кучер, разумеется, тот час же натянул вожжи и раскрыл в изумлении рот. То же самое сделал и второй кучер, и помощник Бельгауза, сидевшие рядом с ними на козлах, и все следующие за ними солдаты. Но красавицы в неглиже – это еще ладно бы, в конце-концов, всем нам свойственно иногда попадать в подобные странноватые ситуации. Что особенно интриговало и настораживало – так это то, что одна из красавиц, явно постарше, поаккуратнее (волосы у нее были заплетены в косу и скручены на затылке узлом при помощи тряпки, явно оторванной от подола ныне укороченного дымчато-фиолетового пеньюара) и в очках, стоя на дороге прямо по курсу кареты, спорила с каким-то зеленокожим монстром. На поясе у монстра висел меч, и не похоже, что просто для декорации.
Когда карета остановилась, до возниц даже долетели слова:
-Никаких файерболлов! Тогда встать-то они встанут, и даже побегут, но вот куда? И как ты их потом остановишь?
-Ну тогда заставь своих принцессок двигаться сама, если знаешь способ получше! Устали они, видите ли! Да если б я каждый раз так уставал…
-Да ты…
Очкастенькая осеклась на полуслове и обернулась на карету.
-О, вас-то мне и надо! – воскликнула она радостным тоном. – Глядь, это герб Гильдии Магов Арбила!
Услышав этот голос, Бельгауз немедленно выскочил из кареты. Черт возьми, она выглядела совершенно по-другому, но это была она, вне всякого сомнения! «Спасибо, Цефеид! – прочувствованно воскликнул Бельгауз про себя. – О, если бы ради этой встречи надо было вынести и два сломанных колеса, я и то бы благодарил тебя за этот день!»
-Это преступница Синтия Беллор! – закричал Бельгауз что было силы, срывая голос. – А это все благородные девицы, пропавшие из королевских домов полуострова за последний месяц! Это она похитила их! Она и вот этот мазоку!
-Остановить первую повозку, да? – мазоку бросил на Синтию саркастический взгляд.
Та, казалось, его не расслышала.
-Эй, подождите, это ошибка! – Синтия замахала руками. – Неужели вы меня не помните? Я же…
Однако Бельгауз уже успел запустить в нее Freeze Arrow. Он уже семь лет готовил этот удар и не мог не попасть в цель, равно как и не мог ошибиться. Женщина замерла безмолвной ледяной статуей. Мазоку встал на изготовку, и, кажется, начал читать заклинание (Бельгауз даже успел панически подумать: «Эх, сглупил я, надо было сначала по нему бить!»), но зеленокожему помешали. Двадцать принцесс с воплями и визгом повскакивали со своих мест (откуда только силы взялись у болезных!) и повисли на шее у героя спасителя, насмерть испуганные тем, что случилось с их предводительницей. Очень мило.
Дальше было делом техники: хоть какой ты мощный маг, а против сонного заклятья, да еще наложенного вместе Бельгаузом и его ассистентом, ни в жизнь не устоишь. Бельгауз специализировался именно в сонных заклинаниях и проклятьях различного рода.
Вот так по-глупому и попался в ловушку Зелгадис Грейвордс, прославленный шаман и мечник
.

Глава 12. Где Рая появляется в предпоследний раз, а Кселлос – во второй.

Это было ужасно. Второй день Рая сидела в тюрьме без воды и пищи. Сначала она думала, что о ней просто забыли, но после упорных призывов на помощь вниз спустился только краснорожий палач. Не тот даже, который руководил казнью на площади – другой какой-то. Он скучающе посмотрел на нее маленькими глазками, утопленными в жире алеющих щек (этот хрестоматийный персонаж еще и пожирал куриную ногу, которая сделала бы честь и страусу). Он посмотрел на девочку, довольно хмыкнул и ушел.
Рая поняла, что надеяться не на что.
Осознание было мгновенным и неприятным.
Темница была маленькой и безнадежной.
Солнце заглядывало в окошко под потолком и тусклым пятном размазывалось по полу – день вышел пасмурным. Пыльные кандалы в углу только усиливали впечатление горечи и скуки. Нечего было делать здесь, нечего ждать.
Сперва Рая пыталась, по примеру персонажей книг Райна, ощупывать стены, простукивать их… даже обнюхивала! Ни малейшего эффекта это не дало – разве что от пыли девочка начала чихать. Ну, еще свела знакомство с тараканами. По правде говоря, она даже одного съела – нечаянно.
Она сразу же отбежала от стен подальше, замерла посередине камеры, чувствуя себя просто ужасно. Мир казался невыносимым, на глазах почти что выступили слезы. Ужасное отвращение к самой себе захлестывало ее, начиная от горла! Ей даже казалось, что мерзкое насекомое шевелит усиками внутри живота и ползает по желудку.
Давясь сухими слезами, она корчилась на холодном полу и боялась только одного – чтобы ее не вырвало. Страшно было бы думать, каково провести хотя бы час в камере на полу с собственной рвотой!
Больше к стенам Рая не подходила. Она старалась держаться в пятне света, вместе с ним перемещаясь по камере. Ей казалось, что так будет хоть немного теплее – у нее ужасно замерзли руки и ноги тоже. Замерзли, а к тому же еще вспотели мерзким холодным потом.
Когда свет переместился настолько, что лег на стену, Рая тоскливо скорчилась на полу посреди камеры, провожая глазами этот свет. Она по-прежнему боялась тараканов.
Есть не очень хотелось – то есть хотелось, но это было уже не так страшно, потому что гораздо сильнее ей хотелось пить и спать. Горло просто-таки опухло, во рту горело.
Когда наступила ночь, она снова подошла к решетке и попробовала позвать. На сей раз ей не ответил вообще никто. Рая скорчилась у холодных прутьев и заплакала.
Прошло наверное, с полчаса. Она полизала свои слезы, и ей стало немного легче. «Надо взять себя в руки, - сказала девочка. – Надо успокоиться и держаться с достоинством. В конце концов, ты дочь Лины Инверс!»
Ночью она заснуть не могла. Было страшно. Было страшно, а звезды в ее окно даже не заглядывали – одно чернильно-синее небо. Кроме того, волосы совсем спутались – ленточки она потеряла еще на плошади, и косы расплелись, - во что они превратятся, когда она ляжет! Плакать у нее уже не получалось, кричать тоже. Она попробовала петь, но собственный голос в пустоте и темноте пугал ее… горло было сухим, и он казался каким-то карканьем. За решеткой таилась тьма, и кто знает, что могло прийти оттуда и из соседних камер!
«Нет, - шептала Рая, потирая закоченевшие руки и сплетая пальцы, - нет, я поступила правильно. Я не могла бросить разбойницу, ту, которую я спасла. Я не могла бросить ее. А значит, я переживаю временные трудности. Все изменится к лучшему. Главное, не сдаваться».
Все-таки под утро она заснула. Ей снилось, что ее спасли, и она проснулась с ужасным чувством, от которого захотелось разбить голову об стену. Жажда стала просто непереносимой.
«Пить! Пить!» - кричала Рая, дергая за решетку.
Никто не шел. Один раз ей показалось, что она видела мелькнувшего на площадке лестницы палача, но он пропал. Есть теперь хотелось тоже.
«Интересно, сколько в тараканах влаги?» - думала она, глядя на стену. На взгляд как-то не определялось. Оставался только опытный путь, но отвращение пока пересиливало.
К вечеру второго дня она только валялась на полу, свернувшись калачиком, и тихонечко стонала. Стонала очень редко – горло болело. Голова раскалывалась.
Потом она не то заснула, не то упала в обморок – девочка не могла бы сказать прямо.
Так или иначе, ей ничего не снилось.
На третий день начались галлюцинации.
Сперва ей привиделось, как из стены камеры вышла мама, такая же как всегда, но каким-то образом ровесница Раи и с белыми крыльями. «Ну что, ты думала, что тебя спасут? - спросила она, показывая язык и оттягивая пальцем правое веко. – Бе, какая ты!»
«Действительно, малышка, - папа вышел следом и погладил ее по голове. – Вся соль в том, чтобы никогда не проигрывать! Ты, конечно, не очень умна, но иногда делаешь полные глупости!»
«Вот именно, - довольно подтвердила мама. – И теперь мы тебе не поможем. Никто тебе не поможет, кроме тебя самой».
«Фу, как избито, - морщилась влетевшая в окно тетя Луна (она качалась на жердочке под потолком, хотя у нее как раз крыльев не было). – С другой стороны – любимый воспитательный метод семьи Инверс».
«Ну и чего ты добилась своей глупостью? – спрашивал фиолетовый юноша с площади, сидя на корточках совсем рядом с Раей. – Теперь ты просто умрешь тут мучительной смертью, и никто, совсем никто тебе не поможет… Даже настоящие святые себя так не вели, а ты не святая, хоть я и сказал так про тебя».
«Дай посмотрю, - краснорожий палач брал ее за подбородок и вертел ее лицо. – Пожалуй, на мясо сойдет…»
«Да, я могла бы тебя спасти… - лениво откидывала прядь волос со лба предводительница разбойников. – Только объясни, зачем мне это нужно? Сама я уже далеко отсюда… мне удалось сбежать… Мне нет никакого смысла снова рисковать из-за тебя».
«Вас слишком много! – хотела крикнуть Рая. – Уходите!»
Но голова болела, в горле першило, и она не могла сказать ничего. Потом появился Райн и стал охранять ее с мечом. Но меч был ржавый, и Рая видела, как тараканы затоптали ее брата. Вместо него возникла какая-то зеленокожая девочка. Она погладила Раю по голове и сказала: «Как только ты перестанешь, то и нечего будет бояться!»
После этого Рая очнулась спокойная и увидела камеру ясно. Или ей показалось, что ясно.
Камера была залита странным призрачным светом… нет, не так. Свет был более реальным, чем все остальное, это обстановка комнаты по сравнению с ним казалась призрачной. Но нельзя было сказать, что лучи пронизывают камень насквозь, или что-то в этом роде… просто, наверное, свет принадлежал какой-то иной реальности, более высокой, чем здешняя. Так бы Рая подумала, знай она подобные слова, но, поскольку девочка этих слов не знала, она только радовалась, что боль отступила. И радовалась еще чему-то, огромному.
Ей показалось, что здесь, в комнате, есть еще кто-то, кроме нее, большой, очень большой, больше чем папа, и настолько же добрее. Он очень любил ее и хотел помочь ей, это он гладил ее по голове и утешал, и уговаривал не плакать, и делал много других вещей. Что-то вроде этого. Это была воля, превыше ее собственной, нечто или некто, о чьем существовании она всегда подозревала, но не могла выразить это даже мысленно. Если бы Рая могла, она бы заплакала, так ей был хорошо, хоть тело по-прежнему болело.
Потом свет ушел. Не так, как уходило солнце - просто Рая сама почувствовала, что еще чуть-чуть его присутствия она не выдержит. И все-таки что-то он оставил, или ушел не полностью… или та часть, которую он оставил, и была он целиком?.. Во всяком случае, что-то важное.
«Я поступила правильно, - сказала она самой себе. – И теперь умру, потому что люди разозлились на меня. Этого стоило ожидать. Думаю, мне стоило бы быть добрее. Думаю, мне стоило бы любить их больше или не так, как я любила».
А потом она думала только об одном: «Скорее бы я умерла!»
Терпеть дальше просто не было сил.

А потом Раю куда-то несли. Ничего хуже она просто не могла бы придумать, потому что мало того, что весь мир раскачивался, так ее еще и начало мутить. Она вцепилась руками в одежду того, кто держал ее, умоляя его прекратить движение и не мучить. Потом по лицу ее потекло что-то холодное, и она не сразу сообразила что течет влага, и что ее можно глотать. А когда сообразила, то язык и горло не сразу почувствовали вкус. Вода показалась ей сладкой – куда слаще, чем соки или легкое вино, которое она как-то раз попробовала тайком от тети Луны.
«Теперь я всегда буду пить только воду», - подумала она расслабленно и размягченно.
Потом воду убрали, и она была очень благодарна, потому что, честно говоря, устала донельзя. Глотание требовало неимоверных усилий. Это как со светом. Вода тоже не ушла до конца, оставив после себя большее, чем память. Вода оставила после себя жизнь. Вода и жизнь – как же просто!
-Можешь спать, если хочешь, - сказал хрипловатый голос разбойницы. – Теперь все хорошо, малышка.
-Я уже большая… - пробормотала Рая не то вслух, не то про себя.
Она очнулась от тепла. Это было так странно – ей было тепло, и она даже вспотела под теплым шерстяным одеялом. Тепло – то тоже жизнь. Оно порождено ею, и порождает ее. Куда по сравнению с этим чудом вся магия вместе взятая!
Девочка откинула одеяло и села на лежанке.
Она была в пещере, и пещера была освещена. Золотое закатное солнце превращало грязноватую каменную дыру в настоящую сокровищницу. Каждый камень сверкал, как золотой слиток, раскаленный изнутри. Линии казались и мягче, и жестче одновременно. Это было похоже и не похоже на свет, что она видела в камере, и в то же время оно было вообще несравнимо. Здесь тоже была настоящность, взаправдешность, но какая-то иная. Ей не хотелось анализировать, она и слова-то такого не знала. «Как чудесно! – подумала Рая. – Как прекрасен мир! Как здорово жить!»
Она даже тихонько расплакалась.
-Проснулась? – яркий вход в пещеру заслонил женский силуэт. Женщина приблизилась – это была давешняя разбойница в еще более минимизированном костюме, чем раньше. – Ну теперь попей… И, пожалуй, съешь немного хлеба. У меня рацион походный, но…
Женщина села прямо на камень рядом с Раиной лежанкой и подержала кувшин, пока девочка жадно пила. Потом разрешила ей съесть кусочек хлеба, но действительно очень небольшой. Хлеб был черствый и к тому же горелый, однако Рае показалось, что ничего вкуснее она в жизни не пробовала. Даже когда гостила у тети Сильфиль.
-Как хорошо! – Рая снова легла и влюблено глядела на разбойницу. – Спасибо вам! Я так вам благодарна! Как хорошо, что вам удалось сбежать!
-Мне-то хорошо, а вот ты, милочка, послушай, что я скажу! – женщина подбоченилась и нацепила на лицо самое горделивое выражение. – Если ты думаешь, что поступила невесть как умно и благородно, то гораздо лучше тебе было бы сбежать и позвать на подмогу моих людей! А там бы я все равно освободилась сама – мне просто нужно было время! А вместо этого ты из полного идиотизма чуть себя не погубила!
-Гораздо больше я волновалась о том, что могла погубить вас, - тихо возразила Рая. – Вы ведь рисковали, когда вернулись за мной.
-Да ничем я не рисковала! – с досадой воскликнула женщина. – Вот смотри! Freeze Arrow! – из руки ее вылетела синеватая молния, и врезалась в камень. Камень брызнул синими искрами и оледенел. – Я могла превратить в ледышки всю тюрьму, даже не вспотев! Ты же говоришь с самой великой мной!
-Тогда почему вы… - удивленно начала Рая.
-Ты еще маленькая, чтобы об этом знать! – отрезала разбойница. – Просто у взрослых волшебниц бывают такие периоды, когда они не совсем хорошо себя чувствуют. Лучше всего просто забиться в нору и не высовываться, но Шабранигдо меня же понес… А, ладно. Захотела срубить деньжат по-быстрому, вот и влетела…
-А когда вы освободились? – тихо спросила Рая.
-Почти сразу же. Часов через пять силы ко мне уже вернулись.
-Почему же вы не освободили меня тогда?
-Что у меня, других забот нет, кроме как тебя освобождать? – беспечно произнесла разбойница. – Сначала надо было с моей бандой разобраться, почему они меня отбивать не пошли.
-Ясно, - Рая вздохнула.
В общем-то, она ничего иного и не ждала. Людей надо принимать такими, какие они есть. Но какая же горечь охватывала ее, когда она думала, что ужасных двух суток в подвале могло и не быть.
-Эй, малышка… - разбойницу явно мучил какой-то вопрос.
-Да?
-Ты действительно дочь Лины Инверс? Что-то не похожа…
-Я в папу.
-Бр-р… чтобы кто-то сошелся с этой… Н-да, - разбойница бросила на Раю оценивающий взгляд. – Верно, человек, от которого получилось такое среднее, должен быть что-то с чем-то…
Рая ничего не ответила. Она уже спала.

Во сне пещера опустела, ее заливал ровный дневной свет. Рая сидела у потухшего огня и смотрела на вход. Там снова появился черный силуэт – на сей раз не женский.
Фиолетовый юноша приблизился и присел по другую сторону от костра.
-Ну что, ты по-прежнему считаешь, что все преступления можно простить? – спросил он мягким тоном.
-Да, - твердо ответила Рая.
-Эти люди разозлились на разбойников за то, что они украли их деньги. Просто убийства они простили бы, побоялись бы сязываться. Это тоже о многом говорит, верно?.. Посягательство на кошелек для них страшнее посягательства на жизнь. Ты попыталась спасти разбойников, и тогда горожане ополчились на тебя, хотя ты всего лишь маленькая девочка. Они кинули тебя в темницу только за то, что ты верила зову своего сердца. Они забыли про тебя, приставив присматривать за тобой равнодушного садиста – и чуть не уморили голодом и жаждой ребенка. А если бы вспомнили – они казнили бы тебя на площади, наверняка. Даже та, которую ты спасала, бросила тебя, занятая зализыванием ран и сведением счетов с подельниками – она разгромила всю оставшуюся банду, как только выследила, что б ты знала, - хотя ей ничего не стоило сразу же разнести тюрьму по камушку и выкрасть тебя. Она вспомнила о тебе только со скуки. Даже твоим родителям и брату наплевать на тебя, они занимаются своими собственными делами. Они любят тебя, но не так, как ты любишь их. Ты думаешь, все это заслуживает прощения?
-Да, - повторила она.
-Почему?
-Потому что я люблю их. Мне просто следует любить сильнее.
-За что?
-За весь этот мир, - Рая солнечно улыбнулась. – Ты мазоку, так? Мама говорила мне, что мазоку видят только тьму. Ты просто не понимаешь, до чего здесь красиво. До чего здесь здорово, даже когда совсем плохо.
-Девочка, ты просто стукнулась головой в детстве, - тон его был дружеским.
-Ну тогда зачем ты приходишь и заговариваешь со мной, просто стукнутой девочкой?
-Пытаюсь понять, что ты такое.
-Я – та, кто есть.
Юноша улыбнулся.
-Может быть, ты страдала слишком мало? Или просто не поняла?..
-Просто я упрямая. И хорошая. Я верю в добро и в любовь.
-В силу справедливости?
-У справедливости нет силы. У любви нет силы. У красоты нет силы. Сила есть у нас.
На этих собственных словах Рая проснулась. Проснулась и горько заплакала, давясь собственными слезами. Дико хотелось есть.
Она одна-одинешенька. Никто ее не любит. Но она будет любить их всех. Как же это ужасно! Как же это ужасно здорово! Она – вся сила. Для чего-то ее сотворила Эль-сама… или не Эль-сама, или кто-то иной, выше нее. И она постарается что-то сделать. Сделать что-то, чтобы люди почувствовали мир по-настоящему. Потому что… потому что так надо. Потому что есть вечный золотой свет даже тогда, когда смутные облака заслоняют небо.
Потому что если рай есть только для дураков – лучше быть дураками, чем умными.
-Проснулась? – раздался ворчливый голос разбойницы. – Хочешь хлебушка?
-Ужасно! – воскликнула Рая, подскакивая на лежанке из еловых веток. – Я голодна, как волк! Нет, как сто тысяч волков!
Глава 13. В которой все спасают шамана, но в итоге получается почти наоборот.

То, что взяли все-таки дядю Зела, выяснили быстро – как только увидели двух городских стражников, сдирающих со стены дома его черно-белый портрет. Чтобы, так сказать, освежить неактуальные сведения.
Путем осторожных расспросов оказалось, что взяли не только его, а еще какую-то важную преступницу – вроде бы они были соучастниками. Тут уж я перепугался совсем: неужели вместе с ним поймали и тетю Амелию, не признав в ней наследницу сейрунского трона? Или и вовсе мою мать если она в силу каких-то случайностей дала себя захватить?.. Однако нет – как выяснилось, вторая пленница вовсе не грозилась раскатать всю тюрьму по бревнышку, равно как и покарать попрателей добра и справедливости, а, стало быть, ни мамой, ни тетей тут не пахло. Более того, как выяснилось, вторая пойманная – ужасная темная колдунья.
«Может быть, он все-таки нашел Нагу Серпент? - подумал я. – А почему бы и нет? Всем известно, что даже самая грозная волшебница может оказаться совершенно беспомощной на какое-то время… Только вот что случилось с дядей Зелом, почему он-то не оказал достойного отпора?.. Или?.. Нет, даже предположить не решусь, что здесь нашелся кто-то, кто его круче! Не может быть лабораторный маг сильнее странствующего, по крайней мере, в бою… Если, конечно, был бой, а не какая-то хитрость… Но и хитрость… Дядя Зел - начальник Тайной Стражи… Нет, совершенно не представляю».
Как бы то ни было, теоретические рассуждения надо было оставить на потом и думать, как его освобождать. Мы со Старом быстренько устроили мозговой штурм… ну, почти. Честно говоря, все предложения нашего с Вией нового спутника сводились к одному – пойти и разнести на фиг городскую тюрьму. Тот факт, что совместная боевая мощь тринадцатилетнего мечника и мага-недоучки несколько ниже таковой у гильдии магов, как-то проскальзывал мимо его сознания.
«Отца дамы моего сердца надо освободить любой ценой!» - заявил он, и дальше только витиевато развивал эту тему.
-Стар, - устало спросил я под конец. – Что такое «тактика» ты знаешь?
-Нет, но умею считать до ста! – гордо ответил этот потрясающий парень. – И вообще, благородный рыцарь должен уметь драться и играть на лютне, только и всего.
-А ты умеешь?
-Само собой! Только струны все время почему-то рвутся… Но стихи у меня хорошие выходят! Вот послушай…
Он откашлялся, видно, намереваясь читать. Еле я умудрился ему рот заткнуть. Булочкой. Пока этот недоделанный мечник пережевывал мою диверсию, у меня оказалось немного времени, чтобы хорошенько поразмыслить.
Честно говоря, чем больше я об этом думал, тем более безнадежным представлялось мне положение. Ну сами посудите – двое таких великолепных нас и арбильская гильдия магов в полном составе! Плюс, наверняка, какая-то тюремная стража. Плюс мы даже не знаем, где его держат. Вариантов может быть несколько: во-первых (самое очевидное) – городская тюрьма. Это было бы лучше всего, но, к сожалению, не выдерживает критики: охраняют ее наверняка в расчете на обычных преступников, и дяде сбежать оттуда ничего бы не стоило, даже если он по какой-то причине утратил бы свои способности и вынужден был бы пробивать дорогу мечом и кулаками. Второе: казематы гильдии магов. Весьма вероятно, удобно и практически недоступно. Если его действительно там заперли, нам туда не пробраться… То есть, я даже не представляю, что нам надо сделать, чтобы попасть туда. Третий вариант: городская ратуша, резиденция бургомистра. Как особо важного злодея, его вполне могли и там запереть, также под охраной гильдейских магов. Ничем не лучше второго варианта. А надеяться на то, что здешние власти будут настолько тупы, что посадят его в простую камеру, совершенно не приходятся. По крайней мере, я бы не стал.
В принципе, у нас есть один ничтожнейший шанс. Если наша освободительная акция совпадет по времени с попыткой дяди Зела выбраться самому (а он ведь непременно сделает такую попытку), то вместе у нас, возможно, что и выйдет. То есть скорее всего. Если, конечно, среди местных чародеев не найдется нового Лея Магнуса или хотя бы Гальциформа. Или Резо.
На миг мне пришла в голову дикая мысль – дядю Зела взяли как раз потому, что снова воскрес этот его дед не то прадед. Но я тут же эту мысль отмел. Сколько можно, в самом-то деле, убивать одного несчастного чародея! Какой бы ты ни был великий и мудрый, у тебя все равно есть предел прочности.
-Да что ты все думаешь! – возмутился Стар, прожевав булочку. – Благородный рыцарь должен идти на штурм!
-А тебе не приходит в голову, что благородный рыцарь не должен освобождать государственного преступника? – съязвил я.
-Да? – Стар просветлел лицом. – А чего это я, в самом деле мучаюсь?! Знаешь, наверное, надо сдать тебя властям, как соучастника! – при этих словах он широко улыбался. – Может, и награду получу… Интересно, четверть, или ты по весу и на половину потянешь?
-Да иди ты, - вздохнул я. – Лесом.
Все-таки этот Стар не полный идиот. Психнутый, стукнутый и вообще ненормальный, но не идиот.
-Нет, в самом деле! – развивал черноволосый свою мысль. – Чего тут думать? Ничего ведь все равно не придумаем, а время поджимает. Пойдем да и ввяжемся в драку, а потом уже думать будем… Правда, вот меч у тебя плоховат… Но в рукопашной ты хорош, я видел!
-Я вообще-то маг! – прорычал я.
-Да? И ничего себе?
-Про Лину Инверс слышал?
-Слышал. Ты моложе.
-Я ее ученик! – в анализ родственных связей я решил не вдаваться.
-Да? Отличник?
-Ну тебя!

ОКОНЧАНИЕ:
http://www.proza.ru/2006/04/29-290